К читателям,
Прошу извинения за то, что пишу долго, длинно, публикую частями. Многим хочется узнать сразу «неудобную правду о «дворце Путина». Мне уже звонили и британские журналисты, и из США, но я всем отвечаю, что проблема, которую высветил Алексей Навальный, сложная. За последние 10-11 лет эту проблемы освещали несколько человек, но она не особо привлекала внимание. Теперь она вышла на первые места в СМИ, и сейчас особенно важно правильно ее объяснить, а вам понять…
Недавно на канале «Аврора» сидели ведущий, блогер Павел Иванов, депутат от КПРФ и расследователь Дмитрий Матвеев, показывали друг другу документы по объекту в Геленджике, обсуждали, а в глазах была расстерянность и непонимание. Видели бумаги, читали тексты, а понять, что произошло не могли… В глазах стоял вопрос: А что это было? Что происходит в реальности? Понятно, что Путин во всем виноват, но… как-то странно все… 15 лет строить «подарок Путину», передавать объект от одной госструктуре другой, словно горячий пирожок из печи, а затем каким-то частникам и толком так и не сумели построить… И все остались на свободе с деньгами и при должностях! Один Колесников убежал 10 лет назад и обвинил во всем Путина, а потом 10 лет молчания… И при этом Матвееву понадобилось всего 5 дней, чтобы получить из официальных источников все документы… Ну, как-то так… что-то не так…
Тут я хочу заметить, что не все остались на свободе и с деньгами. Некоторые потеряли и деньги, и свободу. А некоторые ключевые люди, которые начинали проект, уже отошли в мир иной, что совсем не планировали…
Почему же участникам дискуссии на «Авроре» оказалось трудно понять реальную ситуацию? Причины две. Первая: они не знают, как работает система, в дела которой они заглянули, как в бездну… Вторая: они все повелись, пошли за той мелодией, которую заиграл когда-то Колесников о «подарке Путину». Потом это 10 лет замалчивали, не обращая на последовавшие расследования, например, того Романа Анина в «Новой газете». Теперь тему поднял Навальный, и его призыв услышали все: «Это самый дорогой подарок Путину!»
Я понимаю, почему Навальный выбрал этот лозунг, но не знаю, а лишь догадываюсь, почему он не рассказал ту часть правды, что сам знает, а знает он о системе, о которой идет речь, не всё, но больше, чем сказал. Я это твердо знаю, потому что сам разговаривал с ним именно об этом в 2011 году. Прошло 10 лет…
Ну, да ладно. Навальному потребовалось 10 лет, чтобы поднять эту проблему, но поднял он так, как пока в России может он один. Я так поднять ее в 2009-2012 и последующих годах не смог. Теперь мое дело разложить этот пасьянс перед читателями и объяснить им в чем дело, что происходило и происходит сейчас, и делать я это буду так, как могу и считаю нужным: последовательно и в деталях.
И еще одно замечание. Чтобы читателям было легче обратить внимание на наиболее важные моменты в моем рассказе, я буду эти моменты выделять и давать им пояснения. Эти пояснения и будут той путеводной нитью, которая, как «багровая нить» у Конан Дойля в рассказах о Шерлоке Холмсе, будет вести читателей и позволит, надеюсь, им сделать правильный заключительный вывод. Называть эти пояснения я буду «реперными точками»
Итак, вернемся в Сочи, в 2007 год…
1
Пасьянс «Королевский парад»
Об объекте в Геленджике, как я уже отметил в первой части этой серии, я узнал от Каминского Владимира Петровича, но позже оказалось, что я об этом объекте уже слышал, и тогда этот объект называли по-другому.
– В Геленджике будут строить резиденцию Президента, – сказал мне Петрович. – Может ты поговоришь с Лещевским, и он нас возьмет туда генподрядчиком или на какую-нибудь часть. Там будет ох-ительный объект.
По Сочи среди строителей уже поползли слухи, что где-то на побережье будет строиться новая резиденция Президента, и слухи эти встречались всеми с радостью. Дело было в том, что почти постоянное нахождение Путина в Сочи, – а в своей резиденции «Бочаров ручей» он проводил тогда большую часть года, – создавало огромные проблемы и неудобства всем, но особенно водителям и строителям. Когда же стало известно о решении провести в Сочи Олимпиаду, в городе начало разверачиваться огромное строительство, и работать по соседству с резиденциями президента и премьер-министра стало невыносимо.
На встречи с Путиным потоком тянулись всякие чиновники: высшие, то есть те, кого Путин приглашал на встречу, и те, кто не был приглашен, но желал и мог рассчитывать на такую встречу. Такие пытались добиться встречи, зависая в Сочи на некотрое время. А были еще и те, кто таких чиновников сопровождал и обеспечивал… ну, и те, кого брали для развлечения. И это кроме сотен тысяч отдыхающих…
Проблема в Сочи в те годы основная была одна: расстянутость города на десятки километров по побережью и наличие одной основной трассы сквозь весь город. Если трассу перекрывали гаишники для обеспечения скоростного проезда гостей, то для остальных проезд обходными путями был мучением и дикой потерей времени.
А перекрывали трассу сочинские гаишники с готовностью, стараясь не только услужить предоставляя проезд «большим начальникам из Москвы» и всяким губернаторам и иностранным гостям, которые косяками ездили в Сочи на встречу то к Путину, то к Медведеву, занимавшему Дачу №4 в центре города у парка «Ривьера», кстати, за забором нашей стройки в санатории «Сочи» УДП РФ (потом там жил Путин, когда стал премьер-министром, а Медведев, став президентом, переехал в «Бочаров ручей», в нескольких километрах дальше по трассе), но и «подзаработать». Любая попытка нарушить запрет на проезд, например, по той же Виноградной, которая составляла часть трассы в центре города, жестко пресекалась гаишниками и штрафовалась, естественно, наличными.
Сочинские гаишники, как и их собратья по всей России отличались не только продажностью, жадностью, но и сообразительностью и знали, где именно необходимо следить и контролировать дорогу. Дело в том, что основные стройки шли на побережье, а склады и производства находились в глубине города, в сторону гор. Чтобы добраться до стройки грузовикам необходимо было пересечь трассу. Тут, в районах строек, контроль гаишников был особенно строгим. За пересечение перекрытой трассы гаишники брали мзду, причем немалую. За одноразовое пересечение Винорадной бетоновозом с водителя брали 1000 рублей. А попробуй он не дай, если он везет бетон на стройку, где идет беспрерывная заливка бетона, а трасса полдня заблокирована…
Когда мы заливали фундаменты корпуса «Приморский» санатория «Сочи» Управления делами Президента, а это означало заливку 5 тысяч кубов бетона в день, и посты ГАИ стояли у въезда в санаторий через каждый сто метров большую часть дня, чтобы ни один бетоновоз не проскочил бесплатно, и я тогда понял, что у гаишников был даже свой план блокировки трасс и перехвата, который учитывал графики строек! Приходилось предпринимать специальные меры, чтобы отбиться от гаишников, отвадить их.
Вторая причина радости по поводу строительства новой резиденции, куда намеревался переехать новый президент, – кто бы им ни был, – состояла в том, что неконтролируемый наплыв государственной бюрократии и их челяди начали менять «атмосферу» в Сочи.
Элиты во многих либеральных странах отличаются от обычного народа тем, что среди них процент тех, кто склонен, как говорит Дмитрий Джангиров, к «нынче модным сексуальным течениям» гораздо выше, чем среди большинства населения. Кто-то из «небожителей» страдает расстройствами, как говорится, «хочет, но не может или может, но с трудом и не без помощи», кто-то вообще не хочет противоположный пол, а чьи-то интересы ограничены узким возрастным цензом.
В России процент во власти такой элиты резко и неуклонно возрастал постоянно в течение последних 40 лет, начиная с последних лет советской власти. Такие были вынуждены привозить с собой «любимых» или искать их на месте, а для этого требовались соответствующие тихие и закрытые заведения, с отсевом посторонних. Не будут же страдающие «модным» вкусом небожители толкаться по клубам, ресторанам и барам, набитым всяким полупьяным отдыхающим и танцующим «народом».
Вот так в Сочи начали возникать всякие «закрытые клубы», куда охрана нормальных людей не пускала, объясняя свои действия просто: «А вам здесь делать нечего, не для вас тут», а по городу начали гулять слухи о том, что популярные рестораны и клубы тоже стали регулярно закрываться на «особые мероприятия».
Приезжие отдыхающие и строители, а также сами сочинцы, в основном, простой по запросам народ, с удовлетворением решили, что «элитная тусовка» переедет куда-нибудь за президентом, кто бы и каким бы он ни был…
2
«Лещ» и «Паук» ГУКС УДП РФ
Через пару дней после разговора с Каминским я, как обычно, улетел в Москву на субботу и воскресенье, – мне тогда приходилось летать между Москвой и Сочи не менее 50 раз в год, – а в понедельник перед возвращением в Сочи пришел на еженедельное совещание, которое проводил у себя в кабинете на Старой площади Владимир Михайлович Лещевский, заместитель начальника Главного управления капитального строительства Управления делами Президента РФ.
Именно Лещевский был ключевым человеком на «поляне», которая называлась «строительство и реконструкция объектов Управления делами Президента», именно он отвечал за все, что происходило на объектах, в том числе за деньги, выделенные на стройки, то есть за всё, что происходило официально и неофициально.
Лещевский в те годы был «серым кардиналом», «пауком» УКС УДП РФ, хотя в УКС УДП он имел кличку другую – «Лещ», и эта кличка не была связана только с его фамилией. Как мне пояснил один из старейших сотрудников УКСа всезнающий Ольшевский Вадим Михайлович, «Лещ он не потому, что Лещевский, а потому что по дну ходит, в иле прячется, хитрый, поймать трудно, а рот у него трубой вытягивается и пожирает все. Он всех переживает.» Не пережил…
На фото: В.М.Лещевский (другой фотографии не нашел – ВМ)
Появился Лещевский в Москве за несколько лет до прихода к власти Путина и «питерских». До Москвы Лещевский работал в Норильске, в горкоме КПСС и курировал строительство. В советский период он отличился тем, что создал группу югославских компаний, которые начали выполнять работы по проектированию и строительству объектов, которые требовали «особого, европейского качества дизайна и отделки». Так через Лещевского «европейские дизайн и отделка» пришли на стройки Норильска.
Удивительного в том ничего не было. Для советской провинции, особенно в далекой Сибири, югославский уровень строительства и дизайна был пределом желаний.
Но в делах Лещевского был и нюанс: в югославской компании, которая первой зашла в Норильск, а затем и создала остальные компании группы, работала жена Лещевского. Когда перестройка Горбачева разрешила бизнес для родственников партийных работников, жена Лещевского из сотрудницы стала одним из главных владельцев компаний. Сам Лещевский приобрел на побережье в Черногории дом и виноградники, катер для морских прогулок и в отпусках занялся «культурным» делом: коллекционированием старых выдержанных черногорских красных вин.
После развала СССР, ликвидации КПСС и приватизации Норильского комплекса Лещевский перебрался в Москву, купив себе должность в руководстве «Главмосстроя», а через пару лет, освоившись и обзаведясь связями в Москве, получив поддержку в столичном строительном комплексе и мэрии, Лещевский приобрел должность заместителя начальника УКС УД ПРФ.
Приход Путина и «питерских» привел к чистке и бегству тогдашнего начальника Главного управления капитального строительства УДП РФ, который получив пакет с деньгами от подрядчика в своем кабинете на Старой площади, сразу же получил и сигнал, что его за это идут арестовывать. Он быстро написал заявление об увольнении, которое оставил на своем рабочем столе, и сбежал из офиса, – с деньгами, естественно…
Последовавшая за этим чистка и назначение нового руководителя ГУКС Лещевского не только не затронули, но и укрепили его позиции. Новый начальник, Чаус Анатолий Васильевич, когда-то был непосредственным начальником Владимира Путина. Когда Путин в начале 1990-х пришел на работу в аппарат мэрии Санкт-Петербурга, именно Чаус был начальником этого аппарата.
На фото: Чаус А.В. в своем кабинете в УКС УДП РФ
Чаус последовал за Путиным в Москву и был назначен сначала заместителем Владимира Кожина, который стал управляющим делами Президента РФ. Однако, хотя Чаус был близок к Путину, Кожин знал его не очень хорошо и не доверял ему.
По правилам, именно Кожин определял своих заместителей, а сам управляющий делами был прежде всего номенклатурой начальника Федеральной службы охраны, а затем уже Президента.
Это было важным аппаратным правилом, которое было принято во времена Ельцина и осталось до сих пор. Тогда именно Александр Коржаков, начальник охраны Ельцина, подобрал на должность управделами Президента Пал Палыча Бородина, который постоянно приезжал в Москву из Якутии, где он был председателем горисполкома Якутска. Бородин нашел подход к Коржакову через желудок, каждый раз привозя великолепную копченую рыбу. Коржаков сначала приносил Ельцину рыбу от Бородина, потом привел самого Пал Палыча, который получил место за столом Президента, и произвел на Ельцина очень благоприятное впечатление. Пал Палыч мог выпить водки даже больше Ельцина, что случалось редко, и не пьянел почти… «Хозяйство не пропьет! – сказал Борис Николаевич, утверждая Бородина на должность управделами.
На фото: Борис Николаевич и Пал Палыч
Принцип подбора управделами начальником безопасности был заложен правильный. ФСО отвечает за все, что окружает и с чем имеет дело Президент, и между службой охраны и хозяйственниками не должно быть никаких споров и противоречий. Эти двое должны быть единой командой, а главным должен быть охранник, – безопасность лежит в основе хозяйства.
Именно с руководителем ФСО управляющий делами первым утверждает планы по строительству или реконструкции объектов, список проектов и мероприятий, а также основные кадровые назначения. Именно сотрудники ФСО курируют объекты на всех стадиях и не только следят за работой, но и осуществляют свой оперативный контроль.
На фото: Руководитель ФСО Евгений Муров (справа) и управляющий делами Президента РФ Владимир Кожин
Однако, в этой связке есть и третий участник – ФСБ, которая не только за всем следит и всех пишет, но и выдает лицензии компаниям на проведение работ. Тем не менее и тут главное слово остается за ФСО, если речь идет о объекте для охраняемых лиц, а тем более для первого лица…
Следует учесть, что без ФСБ эффективно работать связка ФСО-УДП не может. Проблема прежде всего в мозгах. Все, что касается технологий и сложных технических решений, решить охранникам и хозяяйственникам без ФСБ трудно, от слова очень…
Незадолго до описываемых событий произошел такой случай…
В Кремле проходило совещание по защите объектов в связи с развитием новых технологий, в том числе цифровизацией. Совещание проводилось совместно ФСО и ФСБ, и на совещании присутствовал генерал ФСБ, отвечавший за это направление. Рассказ об этом совещании я услышал от одного из руководителей кремлевской охраны.
– Доклад на совещании должен был делать наш, зам Мурова. Я его за дурака считал. Дурак дураком. А тут доклад, да еще по каким-то технологиям. Я охренел. Неужели, думаю, он такой умный?! Ну, расселись все, он вышел и давай читать доклад… Читает так уверенно, бойко… Я совсем ох…ел. Думаю, неужели такой умный!? И кто ему это все у нас написать смог!? Умных таких ведь нет… или я не знаю. Смотрю на генерала ФСБ, а он сидит, молча слушает, серьезный такой. А я знаю его хорошо. Большой генерал. Вот он головастый, с мозгами. Неужели, думаю, наш дурак что-то толковое говорит?! Точно! Смотрю по сторонам, все слушают внимательно… Муров тоже слушает. Сначала напряжен был, видимо, тоже сомневался, боялся, что тот какую-нибудь дурость скажет или сбиваться начнет. А тот нет, все говорит и бодро так! Ну, думаю, сейчас начнут обсуждать, и если меня спросят, то сразу поймут, что я ничего не понимаю, балбес балбесом, и выгонят на пенсию. Что делать? Ну, дурак наш закончили читать доклад, радостно смотрит вокруг. Наши все вздохнули облегченно, вроде как все прошло нормально, и одобрительно зашептали. Муров довольный сидит… Ну, я и говорю так громко, чтобы все слышали: «Ну, что же… Доклад толковый получился.» Это чтобы ко мне больше не приставали и ничего не спрашивали… Это я так думал… А генерал ФСБ потом встает и говорит: «В первый раз я слышал человека, который говорит о вещах, о которых вообще никакого понятия не имеет! Полная абракадабра…» Блядь! Думаю, ну, все п…дец мне. Точно выгонят за безмозглость… Совещание закончилось, я догоняю генерала, говорю ему: «Извините, товарищ генерал, за глупость, которую я болтанул! Вы же знаете, что нам мозги не нужны, нам думать не нужно и вредно. Мы груду кирпичей охраняем, и нам надо уметь из ружа пальнуть и отмахнуться, если что, и не убежать, когда припрет. А думать вредно, а то припрет, и если наш офицер думать будет, то может и сбежать или себя сохранить захочет, додумается до этого. А нам нужно, чтобы такие мысли в голову не пришли, чтобы убежать не додумался. Нам мозги вредны!… Генерал засмеялся и говорит: «Мишка, чего ты переживаешь? Я тебя сколько лет знаю. Мозги вам не нужны! У вас с мозгами все в порядке.» «Вот и я о том же, товарищ генерал!» Ну, засмеялись и разошлись… Чуть не подставил себя… Обошлось, никто на мои слова не обратил внимание, все сами боялись, вдруг что-то говорить придется…»
Сразу скажу, что тот, кто мне это рассказал, глупостью не отличался. За дурачка себя выдать иногда любил или за солдафона, особенно перед женщинами ради смеха, но когда соображать нужно было, то соображал быстро и хорошо… если понимал и знал, о чем идет речь…
На объектах УДП РФ, которые не используются постоянно «охранямыми лицами», могут работать компании, не имеющие специальных лицензий ФСБ, но представить, что на объекте «резиденция Президента», работы будет проводить генеральный проектировщик или генеральный подрядчик, не имеющий лицензии именно ФСБ, представить нельзя.
Именно у генерального подрядчика, обладающего лицензией ФСБ, в специальном сейфе должны находиться все чертежи и другая документация по объекту, и доступ к этим чертежам могут иметь только очень узкий круг лиц. Ответственность уголовная… Это я о рассказе Певчих о том, что чертежи «дворца Путина» она получила от «сербских строителей». Если и получила, то какой смысл было об этом говорить? Не стоило бы… Ну, к этим «деталям» мы вернемся позже.
Есть еще один момент: у генподрядчика хранятся все чертежи объекта за исключением чертежей и документации по особым системам, которые отвечают именно за безопасность Президента, например, защищают от прослушки, в том числе, например, системы защиты трубопроводов отопления, которые могут передавать вибрацию от голосов, обеспечивающую возможность прослушки.
Такая документация не может храниться у генерального подрядчика или проектировщика, хотя он и обладает лиценцией ФСБ. Более того, представители генподрядчика такую документацию никогда не видят, как и сотрудники Управления делами. Они просто оплачивают работы тем компаниям, которые такие работы выполняют и которые назначаются без всякого конкурса заказчиком (ФСО) без обсуждения с генподрядчиком. Такие компании имеют специальные лицензии ФСБ, специальный режим обеспечения безопасности и хранения информации и документации, и фактически являются компаниями ФСБ/ФСО. Управление делами вообще к ним не имеет прямого отношения.
И тут я хотел бы сделать первое пояснение из той «багровой нити», о которой я написал выше. Итак,
Реперная точка 1.
ФСО и УДП РФ являются, с одной стороны, разными организациями, юридическими лицами и хозяйствующими субъектами, однако, с другой стороны, они являются основными структурными элементами одной системы. То, что делает УДП РФ, утверждается и отслеживается ФСО. Решения ФСО обязательны для УДП РФ.
Если объект передается с баланса УДП РФ на баланс ФСО, то контроль за этим объектом и ходом строительства со стороны ФСО не прерывается и не прекращается, меняется только заказчик, то есть заказчиком становится ФСО.
Если вместо УДП РФ заказчиком становится ФСО, то УДП РФ обычно с объекта уходит, и далее все решения принимает ФСО самостоятельно. Участие УДП РФ в работе на объекте возможно, но это участие будет очень ограничено и объем его решается ФСО.
Это означает, что при смене заказчика заключаются новые контракты (прежние контракты прекращаются), деньги из госбюджета идут новому заказчику по новой статье расходов, а затем идут генподрядчику по новому контракту. При этом может меняться источник финансирования и произойти смена подрядных организаций.
Названия и даже назначение объекта могут также измениться. Более того, объект может быть разбит на части, подобъкты, каждый из которых может финансироваться отдельно, по своей схеме… Однако, ФСО контролирует весь комплекс.
ФСБ контролирует работу по спецсистемам и ведет свою оперативную работу, не вмешиваясь без надобности в принципиальные нетехнические решения.
Именно это надо понимать, анализируя документы из истории объекта, который менял свои названия: «пансионат в районе села Прасковеевка г. Геленджика Краснодарского края» – «Детский лагерь круглогодичного действия» ФГУП «Дагомыс» Управления делами президента РФ» – «Проект Юг» – «пансионат «Туапсе» – Резиденцция Президента РФ в Геленджике – Апартотель Ротенберга… «Красная гора»…
(Продолжение следует)
