Глава 3
Обсуждение прошлого и будущего ресторана «GayHussar» увело наш разговор от идеи организации международной конференции по Украине. Собеседник мой тогда ничего не сказал в ответ на мою идею, но через пару дней оказалось, что он ретранслировал мое предложение пастору Джереми Айву, который имел опыт организации мероприятий по поиску мирного выхода из конфликтов.
Джереми не только пастор, он занимается исследованиями в Кембриджском университете и является автором нескольких книг по урегулированию и поиску мирных решений политических конфликтов. Начинал он еще в 80-е годы в Южной Африке, участвуя в конференции «track 2» (заодно писал диссертацию) по переходу от апартеида к демократии. Затем была Руанда, был Судан и другие горячие точки.
С Джереми я был уже знаком. Мы встречались в 2011 году в Лондоне на конференции Европейского союза христианских политических движений, куда я был приглашен от России как председатель Христианского общественного движения (ХОД).
Джереми написал мне письмо, мы встретились, обсудили ситуацию в Украине и вокруг нее, и решили, что наши взгляды близки, и принялись за организацию рабочей группы. Мы договорились, что я буду заниматься контактами с Россией и, частично, с Украиной, а все остальное взял на себя Джереми. Он подключил компанию «ConcordisInternational», которая профессионально занимается организацией подобных конференций, привлекая благотворительные деньги и средства из бюджетов Великобритании или других стран ЕС.
Инициативная группа встречалась еженедельно. В тот раз мы встретились в Лондонском университете. Мы обсудили с членами Русского института вопросы, связанные с организацией конференции. Нужно было получить поддержку инициативе со стороны руководства украинских церквей, Московской Патриархии, Ватикана, влиятельных политиков. При этом, для нашей идеи нужны были политики, которые не были в правительствах, но имели авторитет и влияние как в обществе, так и в правительствах, то есть могли разговаривать и искать пути выхода из кризиса свободно, не выполняя указаний руководителей своих государств, а выработанные на конференции решения доводить до руководства стран и широкой общественности. Такие конференции получили название track2.
Затем мы зашли пообедать в университетскую столовую. После обеда, за чашкой кофе, разговор коснулся материалов моего сайта ValeryMorozov.com. Компьютерный перевод на английский язык часто искажал текст, и меня спросили, какие материалы я написал на английском языке или были переведены квалифицированным переводчиком. Я назвал серию заметок, объединенных названием «Конец эпохи «кошельков» и Березовского», в которых я рассказал не только об источнике богатств Березовского и Абрамовича, но и о начале карьерного роста Путина (см. https://valerymorozov.com/news/767 ). Меня попросили прислать английский перевод. Я обещал, но предупредил, что это может занять время, потому что мой компьютер, в котором находились файлы, нуждался в ремонте.
И я рассказал о печальном опыте ремонта Lenovoв магазинчике в Уокинге. Народ, кстати, оказался культурным, и никто не спросил меня ни разу, чем Ирина протирала компьютер.
– Да, – выслушав мой краткий рассказ, согласились со мной британские специалисты по решению политических конфликтов. – Сейчас многие разучились ответственно относиться к своему делу. В последние двадцать лет слишком легкие и большие деньги приходят в Лондон, и часто они не связаны с реальным трудом. Люди стали жить легко. И качество работы стало страдать.
– Ну, пятьдесят лет назад качество некоторых работ в Англии тоже иногда страдало, – сказал я. В тот день я был настроен критически. – Мы начали реконструкцию дома, который купили в прошлом году, и такого я не ожидал от британских строителей. Стены, например, в два кирпича, а между ними, вместо нормальной теплоизоляции, или воздух, или мусор, или куски пенопласта. Просто набросаны ломаные куски пенопласта. Какое тут качество? Какая тут энергоэффективность, о которой ежедневно говорят в Британии политики, и даже налог дополнительный на энергетические компании наложили, а через них на население, в том числе и на меня, борясь за эту энергоэффективность вместе со всем Евросоюзом? О какой экономии топлива можно говорить? Вместо дорогих ветряков лучше бы дома реконструировали, а то ведь зимой приходится отапливать окружающую среду. Сначала платишь спонсорские на ветряки, а затем отапливаешь окружающий мир… И построено это все в 70-е годы. Я спросил соседа, который, кстати, строитель и член городского совета. У него такой же дом, правда, он его уже перестроил. Не захотел топить небо. Он мне говорит: «Да, тогда труд был очень дешевый, а материалы очень дорогие. Вот и экономили на материалах». Но какая экономия от набросанных между кирпичами хаотично кривых обломков пенопласта? В Советском Союзе в семидесятые годы строили тоже не с великим качеством, но я не могу представить, чтобы так строили дома, в которых жили советские руководители уровня английских директоров небольших компаний, правительственных чиновников высшего звена или среднего руководящего состава крупных корпораций. Как я понимаю, мой дом был построен именно для таких заказчиков… При Сталине за такое строительство расстреливали.
Они смотрели на меня с такой лаской и добротой, что я понял, что британцы совсем не приветствуют мою критику качества английского строительства. Мой критический настрой в Лондоне был неуместен. Их взгляды говорили: «А у нас тогда были «Биттлз»! И они свели с ума молодую советскую элиту и подготовили ее к уничтожению собственного государства, в котором строили более качественно, чем в Англии».
Каким взглядом я им мог ответить? «А у нас была «Машина времени» и Кобзон!» ?! Или что-нибудь про балет и космос? Или водородную бомбу и Сахарова?
Почему одна система выживает, сохраняется, а другая гниет и уничтожает себя? И не надо говорить о частной собственности, частной инициативе и их преимуществах над государственным сектором. Строили в Великобритании дома с пустыми стенами для частных заказчиков именно частные компании.
Все зависит от организационного центра системы, считают некоторые. Что было этим центром в Великобритании? Королева или Парламент? Маргарет Тэтчер? Система законов и правил?
И что у нас было организационным центром системы? Чиновники ЦК КПСС или Совмин? Директора предприятий или обкомы партии? Советники из числа гуманоидов из НИИ, которые занимались экономикой и социальными системами, а потом пришли к власти в виде Гайдая, Чубайса и им подобных?
Наверное, сила системы зависит не столько от организационного центра, сколь от моральных, этических и нравственных основ этого центра.
На чем стояла и стоит Великобритания? На любви к собственному прошлому? На стремлении все сохранить: все традиции, виды животных, вид из окна? Или на том, что родило «Биттлз»?
А на чем стоял СССР? На морали революционного и военного времени? Пролетарском интернационализме, выраженном Троцким: «Россия – охапка дров, которую надо бросить в топку мировой революции»? Что у нас было и осталось? Песни революции и военного времени? «Тихий Дон», «Баллада о солдате», «Летят журавли», «Ирония судьбы…», фильмы Гайдая?
Мои родители, близкие родственники старшего поколения, которые прошли войну и сталинские времена, гордились тем, что умели много и хорошо работать и не воровали. Они умерли. А я уехал из воровского государства, в которое превратили Россию. Теперь в России завидуют и берут пример с тех, кто не за счет таланта и труда зарабатывает, а «делает» деньги за счет своего положения паразита, клопа или глиста, за счет своего генетического «преимущества»: отсутствия стыда и совести.
Полвека назад англичане строили хуже для бедных. Они строили хуже для среднего класса. Но они сохранили Британию, где те же дома, построенные хуже советских, растут в цене, даже в годы мирового кризиса. Что я критикую англичан за качество строительства, если за год, то есть за тот срок, что я купил дом в Уокинге, цена моего дома, без учета перестройки, расширения и улучшения, выросла на 20%?
И уже стоит очередь на его покупку после реконструкции. Вся округа знает: русские расширяют и ремонтируют дом, и потом будут его продавать. Они считают, что русские строят качественно. Такое впечатление осталось у англичан еще со времен СССР.
Мимо нашего дома ходят жители прилегающих улиц, как на экскурсию (или инспекцию?), и смотрят, как идет строительство. И все видят, что русские действительно строят качественно и аккуратно. Им интересно, каким будет дом? И за сколько его удастся продать этим русским? И сколько заработают на этом русские? Всем известно, за какую цену мы его купили (это можно узнать на сайте Городского Совета), и все легко могут прикинуть, сколько придется нам заплатить за реконструкцию. Однако, им интересно, надо, чтобы русские закончили строительство, посмотреть, что у нас выйдет. «Говорят, они строили в Кремле, у Путина!» Путина они немного побаиваются, как неизвестного зверя. Хотя они так относятся ко всем русским…
4
А ведь на стройке у нас не все идет так гладко, как кажется со стороны. И с качеством бывают проблемы. И строят не совсем русские. Точнее, строят нам «местные русские», такие же «русские», как все в Британии. Называются одним именем, а в реальности… не сразу поймешь и разберешься.
(Продолжение следует)
