К читателям
Ну, вот пока писал продолжение предыдущей части (до «удостоверения», заявленного в заголовке, я пока не дошел), опять произошли события, которые надо хотя бы прокомментировать.
Юля Скрипаль оказалась не только жива, но и активна и в нормальном сознании. Пока британские следователи, по заявлениям, СМИ ждали у ее кровати, когда она окрепнет настолько, что ей можно будет задать вопросы, Юля «достала» телефон и позвонила двоюродной сестре Виктории, которая живет вместе с девяностолетней матерью Сергея Скрипаля. А та, оказывается, ждала звонка и сама его записала и отдала на ТВ.
Разговор вызвал шоковый интерес британцев. Скрипали не только живы, но звонят родственникам в Россию, те собираются приехать в Англию, несмотря на заверения, что Британия визы не даст, собираются «выписываться» из больницы и уверяют, что «все нормально», «хорошо» и «никто не пострадал серьезно». А британские журналисты месяц толпятся вокруг госпиталя, нанимают вертолеты, чтобы хоть что-то увидеть, ничего не могут узнать, и ни с кем не могут встретиться…
Особенно всех поразило то, что Юля сказала, что «отец отдыхает, спит сейчас», что с ним «все хорошо»… Тут и радость, и удивление, и повсеместный удивленный шепот и хихикание… Британцы смотрят на себя и на мир с удивлением: Это что тут у нас происходит? Чего-то мы тут замутили или кто тут нам такие дела мутит? Кто-нибудь что-то объяснить нам собирается?
Особенно с интересом британская публика узнала о том, что Британия не собирается давать визу сестре Юли, Виктории, которая едет в Солсберри не просто как сестра и племянница, но и как представитель матери Скрипаля, старушки, проведать ее сына и внучку… Как это не дадут визу?!- удивленно обсуждают сердобольные и воспитанные на мелодрамах, романах и статьях о правах человека британцы.
Британцы следят за новостями так, как не следили никогда. Я сам частенько узнаю новости от британских знакомых, которые обычно заняты так, что не замечают, что происходит вокруг. Сейчас же не только следят за новостями, но еще и звонят мне…
— Валерий, вы, конечно, новость слышали?
— Какую?
— Ну, как же! Скрипаль проснулся и заговорил!…
Или,
— Их забирают в США!…
А тут еще к всеобщей радости по поводу здоровья Скрипалей прибавился ужас от известия о судьбе его животных. Морские свинки умерли от голода, пока полицейские и военные осматривали дом и улики, а любимый кот Сергея Скрипаля сначала оказался в полном стрессе от жажды, а потом был перевезен в Портон Даун, там обследован, и в том же состоянии жажды, стресса и ужаса передан ветеринарам, которые не нашли способа напоить, накормить и успокоить кота и просто его умертвили…
Я помню, как при нашей встрече в Русском магазине у Ватерлоо, о которой я рассказал в первой части этой серии, Сергей Скрипаль сказал:
— Жена умерла несколько лет назад. Сын умер недавно… Несчастный случай… Живу один, с котом, — он тогда усмехнулся, со слезами на глазах, и я сейчас понимаю, насколько любим и дорог был ему преданный кот…
После его слов Ирина начала спрашивать Сергея Скрипаля о коте, а я отошел в сторону, чтобы достать из холодильника селедку (мы собирались сделать «селедку под шубой»). Пока я возился у холодильника, выбирая селедку, Ирина выяснила, что любимый кот Скрипаля пушистый перс-британец, черный, кастрирован, умен необычайно, понимает по-русски и так далее. Со своей стороны, она успела рассказать, что наш кот подмосковный, деревенский, рыжий, некастрированный, всех бьет, ищет безуспешно некастрированную кошку, необычайно умен, ласков и любим, понимает по-русски и так далее…
Когда мы узнали об отравлении Скрипаля, я как-то сказал в интервью, что кот тоже мог заразиться и умереть… Потом мы прочитали, что кот жив. Ирина ходила по дому и говорила:
— Кота жалко. Наверное, в приют какой-нибудь отдали. Проверили на отравление и отдали… Может быть, нам кота к себе взять? Пишут, что Скрипаль не выживет… Он кота очень любил. Говорил, что кот любимый и очень хороший… По-русски понимает… Можно ли кота к себе нам взять? Узнай как-нибудь…
И вот оказалось, что кота убили… Сначала довели до полусмерти от жажды, голода и суматохи в доме, от исчезновения хозяина, а потом просто убили…
Убить, конечно, могли потому, что он получил свою дозу яда и мог стать его разносчиком, но это вряд ли… Раз он остался жив, то или он не был отравлен, или могли вылечить, а не убивать… Скорее всего убили по причине отсутствия соответствующей инструкции, соответствующего правила… Каждый, кто приходил в дом Скрипаля, делал то, что он должен был делать по инструкции, по приказу. Кормление свинок и кота в инструкции не было, как и пункта о том, что надо налить миску воды… Посадили в клетку и там держали… Каждый думал о своем, не о животных. Десятки людей делали свое дело, а о животных не думали, и те мучились и умирали в их присутствии, на их глазах…
Как легко говорить о заботе о человеке и быть бесчеловечным, действовать по правилам и инструкциям и забывать о совести, любви и жалости, в том числе к животным. И во всей этой толпе следователей, полицейских и военных не нашелся ни один человек, который бы просто догадался успокоить, напоить и покормить кота?!
Вот об этом я и пишу эту серию… А не о сенсациях в этой истории.

«Я ему его удостоверение в жопу засуну!» или Привет от Кинасова
(Продолжение)
Зиявудин позвонил мне в 2005 году и сказал, что строит дом под Москвой в одном из поселков на Рублевском шоссе. Ему нужна была система кондиционирования.
Я приехал на объект. В доме уже начали отделку, хотя инженерные системы были еще не сделаны. Я сказал об этом Зиявудину.
— Как тут тянуть воздуховоды и делать вентиляционные решетки, когда в комнатах уже лепнину делают?
Отделку делала якобы какая-то итальянская фирма, но делали то ли бывшие югославы, то ли наши рабочие под руководством бывших югославов, причем не сербов, а хорватов, и производили они впечатление, что набраны были из каких-то мелких фирм. Ни одного итальянца я на объекте не видел. Прорабом на объекте был наш парень, который тоже не имел опыта работы в приличной строительной фирме. До этого где-то дачи строил. Все делалось как-то не очень профессионально и организовано…
Нам тогда контракты были нужны, Государственный Кремлевский Дворец пытался нас «кинуть» на несколько миллионов за выполненные уже работы, и нам пришлось подать исковое заявление в суд. Суд, к удивлению Кремля, иск «Москонверспром» удовлетворил. Это был первый случай, когда подрядчик или проектировщик подал в суд на кремлевскую структуру. Естественно, это был первый случай, когда Кремль суд проиграл. С этого момента Управление делами Президента стало выстраивать отношение с судебными органами таким образом, чтобы назначения и условия жизни судей зависели от Управделами Президента, а ГКД пошел в арбитраж (подробнее об этой истории можно прочитать здесь https://valerymorozov.com/news/1596).
В общем, контракты и заработки нам были нужны.
Зиявудин приезжал на объект раз в неделю, иногда с женой. Теперь он ездил не просто с охранником, но с эскортом из двух автомобилей МВД с мигалками, набитыми милиционерами с автоматами. Понятно, что эти автоматчики были из спецподразделения, которое за деньги обеспечивало броскую и яркую милицейскую охрану, но понятно было не всем, да и не все могли такую охрану получить и себе позволить.
Автомобили, мигая и оглушая сиренами, мчались спереди и сзади черного «мерседеса» Зии до самой стройки. Там все тормозили, автоматчики выскакивали и окружали машины по периметру, а Зия бодро выскакивал из автомобиля и направлялся принимать работы.
Сначала все шло нормально, то есть нам платили и давали возможность делать свою работу, хотя нам и приходилось догонять отделочников. Потом начались проблемы. Эти проблемы появились вместе с новым прорабом, пожилым дяденькой непонятной профессии и сомнительного жизненного опыта.
Начал он с того, что обвинил нас в занижении количества радиаторов отопления. Я сначала не врубился и начал объяснять, что система кондиционирования обеспечивает не только охлаждение воздуха в жару, но и подогрев воздуха зимой, в холодный период, а радиаторы отопления установлены в некоторых зонах и для того, чтобы доводить температуру, когда это потребуется, когда кондиционирование, например, включать не нужно или не целесообразно…
Однако, меня и моих сотрудников никто не понимал. Разговоры пошли о том, что раз радиаторов мало, что они будут «слишком нагреваться», и даже что «дети могут обжечься». Тут до меня дошло, что надо бы этого прораба проверить, и я выяснил, что у него самого есть фирма, главное направление деятельности которой была поставка радиаторов отопления из какой-то европейской страны. Мне бы надо было с ним договориться и согласиться, чтобы количество радиаторов было увеличено вдвое, но я такие наезды не люблю сильно и не принимаю на генетическом уровне.
Кроме этого, отношение Зиявудина ко мне стало меняться. Видимо, он узнал о нашем конфликте с ГКД.
Когда Зиявудин в очередной раз появился на объекте и созвал совещание, то я объяснил все по поводу радиаторов, как мне казалось, доходчиво:
— Если такая схема применена в Особой зоне Президента в Кремле, то я думаю, что она не может подвергаться сомнению прорабом с опытом десятка лет проживания на Брайтон Бич и торговли радиаторами в розницу в провинциальных городках России…
После моих слов Зиявудин закрыл совещание.
— Вы тут сами без меня разберитесь, — сказал он. – Но решение надо принимать срочно. Объект заканчивать надо.
— Вот именно, — сказал я. – Мы все своё оборудование поставили на объект и смонтировали. Осталось только запустить. Сделаем это за день, если радиаторы по всему дому устанавливать не придется. Если хотите напихать в дом радиаторы, делайте это сами.
Зиявудин поднялся из-за стола и вышел. Тут я начал понимать, что дело может закончиться финансовой разборкой… как в Кремле. Так оно и получилось…
Было это в 2005 году, и Дмитрий Кинасов в «Москонверспроме» не работал. После моего ухода и «Йорка» в 1998 году новое руководство компании решило и его убрать. Он вернулся в РУБОП, занимался, в частности, Березовским, на которого завели дело по указанию Путина. Когда дело было готово, и как мне говорил Кинасов, собраны доказательства, что из структур подконтрольных БАБу, заграницу ушло 20 миллиардов долларов, дело из МВД забрало ФСБ, а потом Березовскому было сделано предложение, от которого он не смог отказаться: с частью денег переместиться в Лондон, или совсем без денег в лагерь труда в Мордовии… Березовский выбрал Лондон с частью денег. Потом к нему присоединился бывший его куратор Александр Литвиненко, отсидевший в лагере небольшую часть своего срока. Потом история частично широко известна, а частично покрыта мраком…
Так вот, Кинасов у меня появлялся редко, заходил побазарить, узнать новости… Когда я рассказал ему о ситуации с Зиявудином, Кинасов захихикал и сказал:
— Давай я тебе решу этот вопрос. Я Зией плотно занимался и сейчас потихоньку занимаюсь. Я подъеду на объект как ответственный за экономическую безопасность «Москонверспрома», поговорю с ними, с этим его прорабом и Зией, если он там будет. Заплатят. Не волнуйся.
Он уехал. Потом позвонил.
— Зии не было, но я там поймал начальника стройки и прораба и все им объяснил. Они ему все передадут. Я поехал обратно.
— Через несколько минут позвонил Зиявудин.
— Валера, чтобы я больше твоих у себя не видел! – заорал он. – И передай твоему Кинасову, что если он еще раз приедет и будет трясти своим удостоверением, то я ему его удостоверение в жопу засуну!
Зия бросил трубку. Еще через минут десять позвонил бывший помощник Немцова и Касьянова, который меня познакомил с Зией. В то время он работал помощников нового премьера.
— Валера, — почти прокричал он в трубку взволнованно. – Срочно уйди от Зиявудина, уйди с объекта! И если ты должен деньги, то верни! Ты не понимаешь, они же бандиты! Понимаешь, БАНДИТЫ!
— Понимаю, — сказал я.
— Ну, вот, уйди, прошу тебя!
— Уйду.
Через час ко мне в кабинет зашел довольный собой Кинасов.
— Все заплатят, — сказал он.
— Зия звонил.
— Что сказал?
— Сказал, чтобы я тебе передал, что, если ты еще раз появишься у него на объекте, то он тебе твое удостоверение в жопу засунет. Извини, Дима, но он так и сказал. Я думаю, что тебе это надо знать дословно.
Кинасов сидел передо мною, большой, грузный, лицо его посерело, губы тряслись.
— Пидарас! Ну, блядь! Я ему… Я поехал к себе, — он встал и выскочил из кабинета.
Через пару дней Кинасов приехал ко мне еще раз.
Некоторое время он сидел передо мной молча. Он был подавлен, лицо осунулось, распухло.
— Мне… Двадцать лет в Уголовном розыске, РУБОПе, по этим гнидам бандитам работал… Какая-то бандитская мразь угрожает, обещает удостоверение в жопу засунуть… а мне говорят, что пока не время, подожди, разберемся…. И Контора тоже ничего сделать не хочет… или не может… В советское время он бы через час в камере на нарах с разорванной на британский флаг жопой бы уже валялся, а сейчас «подожди», «начальство не дало добро». На хера мне такое начальство! На хера мне такая система, все это!… Пошли куда-нибудь, выпьем что ли…
А еще через день мне опять позвонил Зиявудин. Как я и ожидал, запустить они ничего не смогли (и не могли даже теоретически, — это ребята технари обеспечили заранее).
— Валер, слушай, извини… Ну, идиоты мои! Я их разогнал идиотов. Оказалось, что они ничего не понимают в этих системах, ничего запустить не могут и наладить ничего не могут… Помоги…
— Зия, я не хочу иметь дело ни с тобой, ни с твоим домом…
— Ну, извини! Я действительно послушал этих идиотов, а они, оказалось, ничего не знают. ..
— Пусть Володя мне позвонит, а то он тут очень нервничал. Если попросит он, я сделаю…
— Я с ним говорил. Он звонить не хочет, сказал, чтобы я сам тебе позвонил…
Я помолчал. Мне действительно хотелось эту историю закрыть.
— Я направлю ребят, чтобы запустили тебе холодильную машину и наладку сделали…
— Валера, спасибо большое!
— Но с одним условием. Чтобы я больше тебя не видел и от тебя ничего не слышал.
— Валера, спасибо тебе!
Холодильная машина, чиллер, был «Йорка». Я позвонил в «Йорк» Сергею Тихонову, который перед этим запускал систему кондиционирования в Государственном Кремлевском Дворце. Он руководил сервисной службой «Йорка». Я попросил его съездить на объект и запустить машину.
— Конфликт исчерпан? – спросил он.
— Надеюсь, что закончен, — сказал я.
Сергей запустил чиллер и заехал ко мне.
— Хорошие машины у «Йорка». Дуракаустойчивые. Что только эти придурки ни делали! Я сам удивился, как они не сломали чиллер. Все сделали, что могли, чтобы сломать. Все испробовали.
— Запустил, работает нормально?
— Палыч, обижаешь! Все работает…
А Кинасов приехал ко мне еще через несколько дней узнать, чем история с Зией закончилась. Когда я рассказал ему, он молча кивнул.
— Я в прошлом году по Зие справку написал. Я из нее убрал что было для служебного пользования. Тебе на почту сброшу. Может когда пригодится, — сказал он.
Вот эта справка МВД. 2004 года… https://valerymorozov.com/коррупция/2532
В те годы Кинасов работал на Департамент собственной безопасности МВД, который по обыкновению возглавлял представитель ФСБ. Участвовал в постоянных разборках между группировками и в МВД, и в ФСБ. Несколько раз ему присылали «черные метки». Жену давила машина. Он сам получил инфаркт, как говорил, от облучения. В тот день за ним ездил микроавтобус…
— Я знаю, в таких оборудование можно запросто засунуть и облучить направленно. Неожиданный инфаркт, и все… Ничего не обнаружишь, — говорил он мне. – Я этот микроавтобус заметил пару раз и пошел обратно домой, а по дороге инфаркт. Еле дотащился до двери, только на звонок сумел нажать… Хорошо что Лиса медик…
Лисой он называл свою жену…
Я сомневался в его рассказах. Он стал слишком часто говорить о том, что его могут отравить, о всяких ядах…
— Двери ручку помажут, дотронешься и ничего не поймешь. Умрешь и никаких следов…
Особенно эти его разговоры не нравились Ирине.
— Дим, перестань ты со своими ядами голову себе морочить, — не довольно прерывала она его. – Кто тебя здесь в Москве ядом травить будет?
— Есть кому… По гадам в Конторе работал, так они бандитам команду дали. На Лису наехали прямо во дворе, мне уже пару раз пытались инфаркт сделать… На пенсию пойду…
Кинасова умер неожиданно, в конце января этого года. Он сидел дома за компьютером, писал сценарий для «Ералаша». В последние годы он был начальником охраны в музее, писал стихи, лозунги «Партии борьбы с идиотизмом», ковырялся в чем мог, пытался подзаработать и помочь детям, агентурничал и, как сам это называл, «пидарасничал», то есть лез куда не надо и совал нос куда не стоило совать. В общем вел жизнь отставного сотрудника российской спецслужбы…
Он неожиданно закричал, а когда жена вбежала в комнату, сказал:
— Сахар, кажется, пошел…
Он захрипел и умер….
Что-то мне это напоминает, хотя и не совсем…
(Продолжение следует)