Выводы из истории Сергея Фургала. Вывод 2
На переломах истории в политике часто происходит то, что не ожидают не только сторонние наблюдатели и аналитики, но и непосредственные участники событий и процессов. Более того, происходит то, что они не только не планировали и не считали возможным, но часто не хотели и даже пытались избежать…
Сергей Фургал не хотел участвовать в выборах губернатора, предвыборную кампанию имитировал, перед голосованием согласился на пост заместителя губернатора, если им станет его конкурент тогдашний губернатор Шпорт, и сделал это публично под запись телекамер, а когда Фургал узнал, что он все-таки выборы выиграл, его первыми словами, сказанными в присутствии членов его штаба, когда пришло известие, были: «Мать твою…»
Народ, который избрал Фургала губернатором, отдал свой голос не за определенного политика, а в знак протеста против власти, против Шпорта, которому народ дал кличку «Шпрот», против выбора и назначенца Кремля: кто угодно, но не единорос…
Люди не ожидали многого от своего избранника, и уж точно не ожидали, что история повернется таким образом, что они, до этого аполитичные и инертные, занятые исключительно своими проблемами, месяцами будут выходить на улицы городов в защиту и поддержку Фургала. Надежды у народа, конечно, на изменения были, – надежда, как известно, всегда есть и умирает последней, – но надежды были слабые, а получилось то, что народ и сам Фургал не ожидали.
О представителе Президента Юрии Трутневе, о кремлевских политтехнологах и руководстве «Единой России» говорить нечего. Об их планах и их обрушении я уже достаточно написал (см. «Ошибка Прокуратора», часть 6, и «Война Фургала», часть 7, этой серии).
Главная причина того, что события начали развиваться против воли Трутнева, Кремля, Шпорта, Фургала и стали формировать новую историю Хабаровского края, Дальнего Востока и всей России, состояла в том, что интересы народа Хабаровского края и Сергея Фургала совпали.
Война с Кремлем, лишение Фургала поддержки со стороны Трутнева, а следовательно, Администрации Президента и Правительства, крупных корпораций, в том числе государственных, угроза банкротства края и отстранения от должности губернатора, маячивишие с первого дня после выборов, заставили Фургала организовать свою работу так, чтобы можно было выполнять функции губернатора, в том числе развивать экономику края и решать социальные вопросы, при минимальной поддержке или без поддержки Центра и часто в противоборстве с Москвой и с теми политическими и бизнес группами в крае, которые повязли в существовавших до Фургала схемах по распилу бюджета или зависели от Москвы и были повязаны с ней коррупционными и административными связями.
Фургал был вынужден искать и использовать возможности и резервы, в том числе финансовые, опиряась на местный неподконтрольный центральной элитной группировке бизнес, как крупный, так и средний и мелкий. Ему нужно было подтянуть к себе и превратить в свою опору все краевые элитные группировки, которые были отрезаны от финансовых потоков из Москвы, чувствовали себя обделенными, не были встроены в старые схемы хищений и не были подконтрольны прокремлевскому лагерю или стремились усилить свои позиции в конкуренции с «москвичами».
Однако, опоры на местный бизнес было мало. Слишком он слаб. Нужна была поддержка избирателей, народа. Только мощная поддержка масс давала возможность получить Фургалу контроль над краевым законодательным собранием и местными органами власти, защитить свои тылы, а следовательно, получить шанс выжить, «принудить» Кремль к компромиссу и выйти на новое соглашение с Трутневым.
Для того, чтобы получить поддержку народа, надо было срочно решать вопросы, которые заботили простых людей. И Фургал начинает сокращать расходы на местную бюрократию, особенно ту, которая повязана с прошлым рукводством края и занималась не столько делом, сколько имитацией работы и удовлетворением собственных распухших потребностей. Высвободившеся средства Фургал направлял на решение конкретных острых проблем, с которыми сталкивались люди.
Он начал ездить по краю, посещая все без исключения районы, вникать в местные проблемы и принимать возможные меры для их решения.
Я уже писал о самых известных решениях Фургала, которые принесли ему огромную популярность в крае и соседних регионах. Сейчас я хочу остановиться на некоторых других его действиях, которые особенно четко показывают причины перелома в сознании народа и создания Сергею Фургалу ореола «народного губернатора».
«Система Фургала» против «Коррозии власти»
Главная черта подхода Фургала к решению проблем была опора на местных жителей, которые проживали там, где проблема возникла, включая местную элиту, если таковая еще сохранилась, но приоритетно на простых граждан. Выбирая между интересами сторонних фирм или организаций и интересами граждан, проживающих в поселениях, в которых возник конфликт, Фургал вставал на сторону тех, кто непосредственно жил в этих местах и страдал от нарушений.
Так, народ в сельских районах на границе с Китаем столкнулся с ситуацией, которая возникла в силу того, что после развала колхозов и совхозов земля была отдана в аренду пришлым компаниям, которые получили землю под инвестиционные проекты по развитию животноводства, производства и переработки продукции. Однако, получив землю, они не стали ничего делать сами, но продали 51% акций компаний китайцам или сдали землю в субаренду тем же китайским фирмам. Те начали выращивать на этих землях сою, в основном, и другие продукты без учета требований агрокультуры, экологии, последствий нещадной эксплуатации земли и заражения ее химикатами.
От покрывавших землю химикатов уходили звери, гибли животные, насекомые, исчезали пчелы, а тот мед, который местным жителям удавалось все-таки производить, оказывался ядовитым. Ранее лечебный знаменитый дальневосточный мёд становился ядом.
Продукция, произведенная китайскими фермерами, вывозилась в Китай, а часть поступала на местные краевые рынки, потому что местное сельское производство еле выживало.
Китайцы распахали пастбища и сенокосные угодья, лишив жителей местных деревень и поселков возможности содержать домашний скот. Животноводство и мелкое фермерство были убиты. Люди не понимали, как жить дальше и зачем держаться за землю, хоть и родную, но на которой вдруг им не осталось места, которая вокруг их домов и приусадебных участков оказалась под чужим контролем. Люди покидали деревни…
И вот Фургал выступил их защитником, возвращая землю тем, кто на ней родился и чьи предки жили на ней веками. Он создал районные комиссии по проверке ранее заключенных договоров аренды. С теми, кто получил землю под инвестиционные проекты, но ничего не сделал, а передал земли в субаренду или продал контрольный пакет акций китайским фирмам, договоры расторгались. Фургал потребовал изьятие таких земель и передачу их местным фермерам и местным агрофирмам, зарегистрированным в соответствующих районах. Соответствующие иски были направлены в суды.
Здесь проявился важный принцип, который применил Фургал в решении проблем: принцип опоры на местное население и принятия его интересов в качестве приоритеных.
Этот же принцип можно сформулировать чуть по-другому: Фургал начал создавать систему развития края, отталкиваясь от интересов местного населения, то есть населения конкретных деревень, поселков, низших муниципальных образований. То есть, он начал создавать систему управления, которая должна была работать снизу вверх.
Однако, этот принцип не был бы столь действенным, если бы Фургал не начал одновременно выстраивать для этой системы новый механизм решения возникших проблем. Приступая к изучению проблемы и поиску ее решения, Фургал с самого начала привлекал опять же местных жителей. Приезжая в районы, он организовывал сбор жителей и на этой встрече слушал их выступления и обсуждал с ними возможные варианты решения проблем.
Жители не просто видели бюрократа, политика и барина, который мог «решить и судить по правде», мог придумать решение, но сами участвовали в выработке решений. Фактически, они превращались в тот «народ», который вырабатывал решение, а Фургал принимал это решение, пусть даже после его корректировки с учетом политической и экономической реальности, и требовал от краевых структур власти исполнения народных решений.
Народ почувствовал, что он участвует в управлении районом, краем, что власть, в лице Фургала не только к нему прислушивается, но представляет его, народ, в отношениях с другими силами, в том числе с политическими и бизнес элитыми, захватившими власть в стране и крае и нещадно грабившими и эксплуатировавшими народ на протяжении последних десятилетий.
Эту систему, работающую снизу вверх на связке «народ – губернатор», Фургал стал продвигать по всем направлениям.
Борьба с «коррозией власти»
Еще одно отличие Фургала от предшественников и других чиновников состояло в том, что он четко и твердо ставил интересы людей выше денежных интересов.
Существующая сейчас государственная система работает по принципу: деньги и прибыль важнее людей. Иногда вместо понятия «деньги» употребляется «эффективность», иногда «оптимизация», но цель функционирования системы – деньги, прибыль, откаты, обогащение. Фургал этот принцип опрокинул. Интересы местного населения стали тем фундаментом, на котором Фургал позолял строить экономику, бизнес и развивать социальную сферу.
В тех случаях, когда ломать систему требовалось в неподвластных напрямую Фургалу административных зонах, например, в городе Хабаровске, где в мэрии и закондательном собрании сохранили власть единоросы, Сергей Фургал занимал позицию, которую до него не занимал ни один губернатор.
В 2018 году мэром Хабаровска стал единорос Сергей Кравчук. Это случилось за несколько дней до выборов губернатора, на котором победил Фургал. Кравчук работал в мэрии города многие годы, в том числе вице-мэром, и был давно притертым и вросшим в систему важным элементом.
Система создавалась в течение нескольких десятилетий правления провластных элит и была к моменту прихода Фургала и Кравчука налажена и доведена до совершенства с точки зрения людоедства, отстаивания интересов элит, ошкуривания людей и распила бюджета. Эта система не ограничивалась интересами городских бюрократов и работавших с ними в связке фирм и криминальных групп. Предшествующий губернатор Шпорт и его окружение тоже были вписаны в систему, и Фургал стал первым губернатором, который решил эту систему заблокировать, а потом сломать.
Для этого он занял неожиданную для всех участников позицию, которая, с одной стороны, делала его защитником жителей, которые оказались ограблены или «кинуты», с другой стороны, давала ему возможность обнажать и демонстрировать гнилую и звериную сущность старой системы (Фургал это называл мягко: «коррозия власти»), а кроме этого позволяла блокировать старую систему и ломать важные связки и элементы, без которых система не могла функционировать.
В качестве примера можно сделать анализ истории с обманутыми дольщиками в Хабаровске. До Фургала одна из схем работала следующим образом. Городские власти заключали соглашение о строительстве жилья со своим же муниципальным унитарным предприятием (МУП), которое собирало деньги с горожан, желающих купить квартиры в новых домах. Люди жили в арендованных комнатах и квартирах, они брали ипотеку, кредиты, влезали в долги и оплачивали МУПу полную стоимость квартир в качестве предоплаты по инвестиционным контрактам. Стоимость квартир и размер оплаты определялись сметной стоимостью, которая утверждалась экспертизой. Схема казалась законной и легальной, но далее происходило следующее…
МУП заключал контракты с генеральными подрядчиками, те с подрядными организациями и поставщиками материалов. Оплата осуществлялась по завышенным ценам и расценкам, откаты шли в карманы руководства МУПа и чиновников мэрии. Деньги дольщиков, которые оплатили стоимость строительства целиком, начинали исчезать, а стройки пробуксовывать…
Полученными от дольщиков деньгами МУП не только оплачивал контракты по строительству домов, где дольщики купили квартиры, и обеспечивал откаты. Значительная часть денег уходила также на покрытие старых долгов, в том числе искусственно созданных при строительстве других домов, и сокрытие других грехов. При этом, часть квартир в домах, где дольщики не миели квартир, но достроенных за их деньги, шла тем же чиновникам, членам их семей и «нужным» людям по заниженным ценам или бесплатно, то есть за счет дольщиков, которые понятия не имели, что за их деньги достраиваются другие дома.
Генподрядчики тратили полученные деньги, стройки еле двигались или стояли, за исключением тех домов, где квартиры получали люди системы, а долги МУПа по действующим контрактам сознательно копились и умножались.
В итоге, постепенно стройки, оплаченные дольщиками, останавливались, дольщики не могли годами получить свои квартиры, возникали недовольство, возмущение и конфликты.
Негодование обманутых дольщиков чиновники также научились использовать в своих интересах. Для этого чиновники неожиданно превращались в радетелей и защитников дольщиков. Мэрия громко требовала обеспечить их квартирами, срочно решить проблему дофинансирования и обращалась к краевой администрации с предложением: МУП и мэрия привлекают инвестора, который обеспечивает финансирование окончания строительства. За это краевая администрация дает инвестору в аренду элитную землю в центре Хабаровска для строительства торгового комплекса. Обнадеженные дольщики поддерживали такое предложение и замирали в надежде, не ведая, что превращаются в рабочие элементы системы.
До Фургала, Шпорт покличке «Шпрот» такие варианты поддерживал легко и без всяких разбирательств. Прокуратура тоже не вмешивалась, заявляя, что проблема носит «хозяйственный» характер, и преступления прокуратура не видит.
Однако, на этом схема ошкуривания дольщиков и распила бюджета не завершалась. Несмотря на использование денег дольщиков для покрытия долгов по другим объектам, к которым дольщики не имели отношения, МУП валился в долговую яму на сотни миллионов рублей. Претензии нарастали снежным комом, причем не без участия людей и фирм, подконтрольным тем же чиновникам.
Когда «инвестор» получал земельный участок, он «вдруг обнаруживал», что не может финансировать строительство, потому что оно обросло судебными исками, деньги уходят на оплату долгов, которые появились давно и непонятно откуда, а МУПу грозит банкротство. Тут включались опять дольщики, которые в истерике требовали достроить дом, и чиновники, которые активно начинали «искать» очередной «выход».
В результате поиска и активности чиновников деньги находились, естественно, в бюджете, который формировался из налогов, выплачиваемых населением, в том числе дольщиками. Например, в бюджете края. Это был лучший вариант, так как он позволял не замыкать схему на городских чиновниках, а размывать ответственность и обеспечивать интересы краевой администрации. Дольщики, в очередной раз обнадеженные, узнавали, что деньги на строительство выделены из бюджета и замолкали в ожидании…
И тут возникала очередная «непредвиденная» ситуация. Деньги из бюджета шли на оплату огромных долгов МУПа, которые неизвестно откуда взялись, но по документам и судебным решениям должны были быть выплачены. Естественно, дожны были быть выплачены фирмам и людям, за которыми стояли те же чиновники…
По ходу дела происходили и другие «фокусы». Например, часть квартир в одном из домов покупала краевая администрация. Эти квартиры предназначались для бесплатной передачи сиротам. Этот дом достраивался, но сироты квартиры не получали, потому что краевое Правительство оплату за квартиры в достроенном доме не проводило… Ну, не сложилось… Квартиры в достроенном доме, который был приятным исключением, распределялиcь между «нужными» людьми, а краевое Правительство заключало новый договор и переводило деньги в оплату квартир в другом доме или других домах, где строительство буксовало или останавливалось по причине нехватки финансов… Что тоже было неудивительно, так как МУП, получив деньги из краевого бюджета, переводил их подрядчикам именно достроенного дома в покрытие образованной задолженности. В результате этой комбинации, напоминающую игру в наперстки, деньги краевого бюджета уходили из МУПа и распиливались, квартиры сироты не получали, а откаты и интересы всем были обеспечены.
На финальной стадии работы схемы деньги краевого бюджета в очередной раз исчезали, чиновники обещали разобраться и «что-то придумать». Дольщики в отчании просили вернуть хоть часть денег или отдать им квартиры в других домах, пусть хуже, меньше по площади, но хоть что-то. Они не могли продолжать жить в съемных квартирах, платить аренду и ипотеку годами в ожидании своего жилья… Они теряли надежду… Судиться с мэрией они боялись и с ужасом думали, что им придется платить еще миллионы рублей адвокатам, которые будут смотреть в рот мэра…
Хоп! Схема завершала свою работу. Стоимость строительства возросла многократно по сравнению со сметной стоимостью. «Инвестор» остался с своими деньгами и с землей, полученной легальным способом, без конкурса, в центре Хабаровска. Дольщики остались без квартир, без денег, с невыплаченной ипотекой. Чиновники и их партнеры оказывались с деньгами, откатами и отработанной схемой многократного ошкуривания населения и бюджета… Шоу должно продолжаться…
“Show must go on!” – Фредди Меркьюри
Начальный вариант этой схемы был создан в начале 1990-х годов и работал по всей России, постепенно развиваясь с точки зрения криминальной техники и совершенствуя свою античеловеческую сущность. Первоначальный вариант схемы был упрощенный. Дольщиков или просто кидали, а девелоперы исчезали с деньгами, или дольщиков заставляли доплачивать, соглашаться на растущую сметную стоимость, то есть просто ошкуривали в два шага или больше, в зависимости от наглости участников схемы, остатков совести у чиновников и связей мошенников с правоохранительными органами. Совесть постепенно вырождалась и исчезала, и это создавало новую ситуацию. Бежать с деньгами было уже не нужно, вместо перманентной революции было создана система перманентного ошкуривания и распила.
Кроме этого, в тот давний начальный период жуликов из числа чиновников, инвесторов, девелоперов и строителей чуть еще сдерживал страх перед арбитражным судом и уголовными делами. И в судах, и в правоохранительных органах еще оставалась прослойка судей, прокуроров и следователей, которые с советских времен сохранили ненависть и презрение к ворам. Они могли довести дело до судебного решения в пользу дольщиков или привлечь жуликов к уголовной ответсвенности.
Постепенно с годами эта прослойка судей и правоохранителей, сохранивших ненависть к ворам и коррупционерам, сокращалась, в том числе в результате выхода на пенсию и естественной убыли, а также с видоизменением самой системы власти в стране. Высшие судьи и правоохранители оказались полностью подчиненными Кремлю, где с начала ХХI века назначали и утверждали судей и сотрудников правоохранительных органов.
Об этом я могу судить по собственному опыту. В 2005 году я был первым из руководителей компаний, который подал официальный судебный иск против заказчика в Московском Кремле: Государственного Кремлевского Дворца, структуры Управления делами Президента РФ. Тогда я обвинил заказчика в нецелевом использовании средств, выделенных на реконструкцию ГКД (и не просто ГКД, а «Особой зоны Президента РФ), и в неоплате реально выполненных работ. И мы выиграли суд. Я был тогда первым, кто пошел в суд против Кремля и выиграл… и остался единственным. После этого выиграть суд стало невозможно.
Этот случай многому научил «питерских». Был принят порядок, при котором назначение Председателей судов и высших судей проходило через УДП РФ и его руководитель визировал решение о назначении. Это был довесок к системе, где руководители судебной системы получали квартиры, дачи, приватизировали их, ездили отдыхать в санатории, лечились и получали другие виды обслуживания, как и государственные высшие чиновники, через систему Управления делами Президента РФ. Все последующие годы Президент РФ все больше заботился обо всех их, а нес и несет до сих пор эту заботу УДП РФ. Попробуй какой-нибудь судья восстань после этого…
Именно с того момента, ориентировочно с 2005 года, схема начала быстро развиваться и была доведена до нынешнего «совершенства»…
И вот неожиданно для всех, в 2019 году, Фургал эти схемы стал обсуждать открыто на совещаниях, в которых участвовали дольщики, и совещания эти записывались на видео и уходили в интернет и СМИ. То есть избранный губернатор начал вскрывать и разоблачать эти схемы. Он открыто и твердо выступал против них, заставляя городские власти юлить, оправдываться, прикидываться дурачками, которые прикрываются лозунгом заботы о человеке. Чиновники должны были крутиться, пытаясь отстоять схемы, а потом и уходить от них, отдавать жилье дольщикам и сиротам. За два года 580 сирот получили квартиры.
Фургал не только задавал «неподходящие» вопросы, например, «куда делись деньги дольщиков?» или «почему мы должны оформлять землю в центре города на инвестора без всяких обязательств с его стороны и до того, как он перечислит деньги на строительство или достроит дом?», но и требовал ответов, настаивал на начале расследования, разъяснял дольщикам незаконность схемы и предоставил им помощь со стороны юридического отдела краевого Правительства в подготовке судебных исков с требованием вернуть деньги, компенсировать убытки или закончить строительство.
Постепенно дольщики, которые на первом этапе выступали в одной команде с мэрией, убежденные чиновниками, что достаточно надавить на Фургала, заставить его отдать «инвестору» землю в центре Хабаровска, и все будет построено, начали понимать, что их затянули в схему мошенничества, что выход из ситуации один: нужно требовать выполнения контрактов и законов от МУПа и чиновников, выстраивать работу на основе законов совместно с Фургалом и Правительством края.
Народ Хабаровска, который с интересом смотрел записи совещаний и обсуждал происходившее, начинал чувствовать и понимать, что дольщики постепенно стали превращаться из объектов ошкуривания и обмана в субъектов, которые имеют возможность влиять на работу строительного комплекса города, мэрии, девелоперов и подрядчиков. И не только влиять, но и требовать, ставить вопросы об ответственности чиновников и руководства МУПа, подрядчиков, о возмещения ими ущерба. И это превращение из ошкуренных в полноправных участников процесса и управляющих этим процессом, получение права и возможности требовать ответственности с городских чиновников и подрядчика меняло кардинально сознание людей.
Они видели, что Фургал не просто борется за их деньги, собственность, будущее, права, в том числе за право на защиту со стороны закона и правоохранительных органов, которые делали все, чтобы избежать конфликта с МУП и чиновниками мэрии. Фургал начал менять систему власти, выстраивать ее так, что простые люди, люди снизу получали возможность контроля над действиями органов власти и бизнес структур, которые теперь были вынуждены действовать «в интересах» этих людей.
Деньги или Совесть и Справедливость
Новая система была ориентирована не на обогащение бюрократов и бинес элиты, связанной с этими бюрократами, а на решение проблем края в интересах народа, местных жителей. И это делало Фургала инициатором процесса создания системы государственной власти в интересах народа.
Произошло самое главное из того, что проиходило в России за последние десятилетия: к народу вернулось чувство, исчезнувшее в России давно, чувство причастности к государственному управлению, к власти. И родилась надежда на создание новой системы государственного управления на принципах, которые начали внедряться и действовать при губернаторе Сергее Фургале:
– организация системы управления регионом снизу вверх, с опорой на местное население, отталкиваясь от его мнения и интересов,
– выработка решений непосредственно низовыми структурами общества, в том числе местными общинами, трудовыми коллективами, жителями деревень, поселков, районов и городов,
– принятие решений вышестоящими государственными структурами исключительно с учетом и на основе решений низовых организаций и при непосредственном участии представителей низовых структур,
– участие представителей низовых организаций в выработке решений на всех уровнях, вплоть до Правительства региона,
– предоставление права и возможности низовым структурам, то есть населению, которого непосредственно коснулась возникшая проблема, обжаловать решение вышестояших органов власти, требовать расследования правоохранительными органами, а также обращаться в судебные инстанции,
– обеспечение гарантий соблюдения законов правоохранительными органами и судами, объективности и независимости при рассмотрении заявлений и исков со строны населения против решений органов власти,
– открытое освещение всего процесса принятия решений и их исполнения в СМИ, в том числе в независимых интернет сообществах.
Это были принципы организации системы, которую лучше всего назвать Народовластием. Таким образом, мы можем сделать Вывод 2: В России появилось осознанное стремление к установлению системы Народовластия
Арест Фургала и судьба его политического наследия
Поднявшаяся после ареста Сергея Фургала и заключения его в московскую тюрьму волна народного протеста удивила многих, в том числе сам народ, включая десятки тысяч тех, кто стал ежедневно выходить на улицу, протестуя против демонстративно грубого ареста «народного губернатора» и этапирования его в Москву, требуя вернуть Фургала и протестуя против назначения врио губернатора из Кремля…
Ежедневные многотысячные демонстрации сначала казались порожденными исключительно чувством протеста и гневом сторонников Фургала, но постепенно появилось понимание, что это не просто выплеск протеста, но новое народное Движение, то есть вид политической организации, которая является одной из форм участия народа в политической жизни, в борьбе за свои интересы и права.
Эта организация демонстрирует свой огромный потенциал, озадачивает и пугает Кремль, правящую политическую элиту, влияет на общественное сознание по всей России и в других странах бывшего СССР. Антиправительственные демонстрации в Беларуси не могли быть такими масштабными и мощными, если бы они не питались энергией народного движения в Хабаровском крае, не поддерживались его примером. Никакие бы миллионы долларов, затраченных Западом на подготовку кадрового актива протеста или на интернет ресурсы, не хватило бы для того, чтобы загнать Лукашенко в угол, если бы взошедшее на Востоке сияние надежды на возможность и неизбежность новой жизни…
Однако, наряду с надеждами Движение в Хабаровском крае поставило серьезные вопросы. Фургал находится практически в полной изоляции в московской тюрьме. Народ Хабаровского края остался без лидера, который мог бы руководить и направлять Движение. Два месяца народ выходит на улицы городов, но кроме укрепления чувства собственного достоинства, веры в свои силы и ненависти к существующему режиму, реальных, ощутимых политических результатов Движение не достигло.
Как развиваться народному Движению дальше? Может ли оно сохраниться и развиваться в отсутсвие Фургала, в отсутствие лидеров? Или эти лидеры появятся? А если появятся, как они смогут возглавлять мирный протест в ситуации полного игнорирования Движения или жесткого давления со стороны Кремля? И что будет, если Кремль перестанет игноривать, а начнет «хватать и сажать» появившихся лидеров протеста? Что делать народу в этом случае? Будет ли Движение способно к самозащите?
А наряду с этими практическими вопросами уже встали вопросы теоретические. Какова социальная природа Движения в Хабаровском крае? Что обусловило его быстрое развитие и его эффективную самоорганизацию? Почему именно в последние годы подобные движения, не имеющие лидеров, действующие и развивающиеся на принципах самоорганизации и самоуправления, появляются по всему миру? Кто сможет управлять и влиять на развитие таких движений? По каким законам будут развиваться многомиллионные политические движения в современном мире? И как это явление изменит мир?
Этим вопросам будет посвящена следующая часть серии «Арест Сергея Фургала. Последствия и выводы»…
(Продолжение следует)
