Война Сергея Фургала
К читателям
События сначала в Беларуси, а затем и в Омске, – попытка отравления Алексея Навального, – в эти дни чуть отодвинули Хабаровский протест и судьбу Сергея Фургала в тень, но Хабаровск и Фургал никуда не ушли, не исчезли, не забыты. Более того, через происходящие сейчас события значение Хабаровского протеста становится все более ясным и понятным.
Хабаровск не просто стоит рядом с Минском на передовой политических событий, но влияет на политическую ситуацию в различных регионах России, а также, что несомненно, в Беларуси. Без Хабаровского протеста, первым выросшего в политическое народное движение и продолжающего развиваться и генерировать волны народного гнева, не было бы и белорусского протеста того масштаба и той силы, которые мы видим сейчас. И это признается самими протестующими белорусами. Возможно, не было бы и отравления Навального…
Пока остановимся на Беларуси. К истории с Навальным вернемся позже. К этому времени некоторые вопросы прояснятся, подоплека его отравления станет понятной, и можно будет анализировать связь между Фургалом и Навальным и их судьбами на данном этапе более глубоко…
Пока же нужно подчеркнуть, что сейчас происходит интенсивное взаимовлияние протестных движений, которые имеют одни корни, одни и те же причины и цели. И теперь два основных народных протестных движения, в Хабаровске и Беларуси, начинают влиять на политическую ситуацию не только в других регионах России, но и на всем постсоветском пространстве. Мы видим постоянное разрастание протестного движения за пределами Хабаровского края и Беларуси. В прошедшую субботу «кормить голубей» народ выходил в более 20 городах России.
Удивительно, что связи между народными движениями в Хабаровске и Минске отмечают почти все политологи и аналитики, однако никто не рассматривает эти процессы в единстве и совокупности. Видимо, этому мешает убежденность в том, что между режимами и государственными системами России и Беларуси существует принципиальная разница, что пути этих народов и государств, рожденных из одного общественно-политического «Большого взрыва», разошлись настолько, что считать их сейчас «одним видом социальной материи» не следует.
И в этом, а также в переоценке внешнего фактора, состоит главная ошибка тех, кто пытается понять происходящее и выстроить политику с целью загасить протесты или поставить их под контроль и использовать в своих интересах. Результатом таких потуг может быть только традиционное для постсоветских элит «хотелось лучше, а получилось как всегда».
Однако, единство протестов не подлежит сомнению, и я попытаюсь показать, это единство народного протеста, вызванного одними причинами и одной исторической обусловленностью, хотя и имеющего региональные отличия. И главное: я попытаюсь показать к чему происходящее может привести народы на той территории, которая называлась когда-то Советским Союзом или Советской Россией.
И мне даже не надо писать отдельный материал на эту тему. Дело в том, что последние два года жизни Сергея Фургала, которые я хотел проанализировать в этой части, дают необходимый материал для того, чтобы показать причины всплеска народного протеста, нарастающего и набирающего силу каждый день на постсоветском пространстве, и главное направление его развития и движения.
Итак,
Война Фургала
Война против Фургала началась сразу же после его избрания губернатором, а решение о начале войны было принято в Кремле до его избрания, когда стало ясно, что он победит и не снимется с выборов. И война эта велась так, как сейчас принято вести войны, когда политическая элита деградировала на протяжение последних 70 лет (как минимум), а командуют войсками выходцы из спецслужб, таких же деградировавших, или те, кто этими спецслужбами воспитан и им служит: без объявления, жестко, мстительно, предельно лицемерно, везде, где можно укусить, с приоритетом тактических задач и личных мотивов над стратегическими целями и государственными интересами.
Задача была определена четко: Фургала наказать, показав народу его несостоятельность как политика и государственного деятеля, после этого отрешить от должности и наказать показательно.
Задача казалась легко решаемой, но, как это часто случается с кремлевскими политтехнологами и бюрократами, все оказалось далеко от прогнозов, планов и ожиданий.
«Оборона Хабаровска» Фургалом
В год прихода Фургала на пост губернатора в Хабаровском крае дефицит бюджета составлял 15% от уровня доходов края, при этом официально в российских регионах Москва допускала дефицит не более 10%. В районах Хабаровского края с местными бюджетами было еще хуже, дефицит там был тотальным, денег не было ни на что.
Госдолг Хабаровского края составлял 69,7% от суммы доходов региона. При уровне госдолга в 70% от доходов в российском регионе вводится внешнее управление. Это означало, что Фургалу было достаточно увеличить госдолг края на 0,3%, и Минфин РФ забирал себе право управлять деньгами края и решать на что тратить, а что оставлять без финансирования.
Поэтому главный фронт на этой войне, подобный наступлению немцев на Центральном фронте и обороне Москвы советскими войсками в 1941 году, прошел по финансам края, и с 2018 года обитатели Московского Кремля и «Единая Россия», – и в этом заложена печальная и трагическая «шутка» истории, – в определенные моменты действовали как оккупанты и завоеватели и делали все, чтобы заблокировать работу губернатора, правительства края, не дать расти доходам и заставить Фургала нести дополнительные расходы, разрушая тонкую нить на которой держался краевой бюджет.
Действия же Фургала были направлены на то, чтобы увеличить доходы, снизить расходы и попытаться отодвинуть банкротство края, сохранив его финансовую самостоятельность и свои права на расходование средств местного бюджета и федерального финансирования программ в Хабаровском крае.
Фургал попытался провести решение в Москве о наделении Хабаровска статусом города федерального значения, что давало возможность увеличить финансирование местных программ из федерального бюджета.
В ответ Трутнев инициировал и провел решение о переносе столицы края из Хабаровска во Владивосток. Перенос столицы не только снизил статус Хабаровска и ударил по престижу Фургала, но и должен был инициировать процесс переноса ведомств и учреждений, переезда чиновников из Хабаровска во Владивосток, что было сопряжено с огромными дополнительными расходами.
В ответ, Фургал никуда перезжать не стал и никому не дал этого делать.
Верные «Единой России» кадры прежнего губернатора Шпорта с энтузиазмом включились в войну и блокировали не только принятия нужных решений, но и исполнение принятых. Это касалось, в том числе, выполнения плана по освоению выделенных из Москвы средств, что обязывало край вернуть неосвоенные деньги в Москву.
Именно это произошло в Комсомольске-на-Амуре, политическом и бизнес оплоте Сергея Фургала. В 2018 году там не было освоено 571 млн рублей, выделенные на строительство и модернизацию городских объектов. Вся эта сумма была возвращена в Москву.
Более того, Трутнев обвинил в этом неосвоении Сергея Фургала, а тот в ответ уволил заместителя Председателя правительства Хабаровского края по развитию Комсомольска-на-Амуре и сократил саму должность и все соответствующее структурное подразделение «в рамках оптимизации», переподчинив Комсомольск-на-Амуре непосредственно себе. Это позволило исключить повторение саботажа и сократить бюрократический аппарат и расходы.
Если в те годы Правительство России проводило оптимизацию медицины, сокращая расходы и закрывая больницы, то Фургал сконцентрировался на оптимизации бюрократического аппарата. И делал он это системно. Так, Фургал поручил комиссии разработать план по сокращению расходов на региональных чиновников на 15 %. Структуры министерств были изменены, сокращены и реально оптимизированы, а четыре министерства были ликвидированы, в том числе «Министрество дальневосточного гектара», такая, видимо, очень нужная для кого-то кормушка. Или Министерство межрегионального и международного сотрудничества, переформатированное в отдел (занимались протоколом, получая министерские зарплаты и содержание). И это был только первый этап оптимизации управленческих расходов.
Именно по расходам краевой бюрократии Фургал продолжал наносить главные удары. Он остановил все сомнительные контракты, которые не были направлены на решения неотложных задач, или те, где цены были «необъяснимо» завышены. Всего в октябре 2018 года по личному распоряжению Фургала были приостановлены госзакупки на 150 млн рублей.
Дело было не в сумме, а в самом факте. Фургал показал, что теперь губернатор будет проверять, какие закупки чиновники пытаются провести в своих интересах и в интересах подконтрольных им коммерческих структур. Как человек местный, из бизнеса, с земли, Фургал понимал, что является для края и народа приоритетами, а какие закупки можно отложить, и знал реальные закупочные цены и как их проверить.
Чиновникам был послан прямой сигнал о том, что теперь в крае расходы бюджета будут жестко контролироваться, и бюрократы, действия которых подпадут под статьи «коррупция» и «конфликт интересов», закрепленные в уголовном праве всего цивилизованно мира, будут жестко наказаны. Это предотвратило ежегодное расходование сотен миллионов рублей бюджетных средств на схемы и договорняки чиновников.
О некоторых решениях по урезанию расходов на чиновников, которые провел Сергей Фургал, стало хорошо известно: сокращение зарплат высшим чиновникам края (зарплату губернатора Фургал сократил с 1,4 млн рублей в месяц, которые получал его предшественник Шпорт, до 400 тысяч себе), введение нового порядка расчёта доплат бывшим госслужащим и депутатам регионального парламента, в том числе пенсионных надбавок, которые иногда в десятки раз превышали среднюю пенсию по региону (это дало экономию 9 млн рублей в год), сокращение командировочных расходов на поездки в Москву и списка тех, кому полагалось летать бизнес-классом, прекратил закупки дорогих автомобилей, использование яхты (обходилась в 600 тысяч рублей в год), а саму яхту выставил на продажу, произвел значительное сокращение аппарата правительства…
Все эти решения стали широко известны потому, что они привлекали внимание, однако многие решения носили рутинный характер, но складывались в экономию значительных средств. Фактически, Фургал начал создавать систему управления, которая минимизоровала и снижала расходы на чиновнический аппарат.
В результате, экономия бюджетных средств за счёт сокращений подведомственных региональным властям учреждений и чиновников составила до 1,2 млрд рублей в год.
При Фургале, в отличие от его предшественников, Хабаровский край перестал делать новые заимствования, а старые гасил. Ежемесячно в 2019 году Фургал отдавал госдолга до 350 млн. рублей. В результате, дефицит бюджета региона с 9,7 млрд рублей в 2018 году за год сократился в три раза – до 3,2 млрд рублей в 2019 году, а госдолг с 69,7% опустился от красной черты 70%, за которой край ждало внешнее управление, до 66,3 %.
Более того, Фургал заявил о том, что он намерен сократить государственный долг региона, составлявший 49,1 млрд в январе 2019 года, до 30 млрд рублей к 2025 году, а доходы увеличить на 30—35 млрд.
И Кремль, и руководство «Единой России», и Трутнев поверили, что Фургал этого добъется. На этом, «Центральном», фронте Москва потерпела поражение. Это было неожиданно и унизительно.
Работа в тылу
Однако, самое страшное для врагов Фургала было не то, что он смог уйти от внешнего управления и снизить госдолг края, а то, что он при «оптимизации бюрократии» сумел увеличить расходы на решение тех проблем, которые волновали народ края, громадное большинство населения. Одновременно, Фургал произвел реальную оптимизацию этих расходов, улучшив систему закупок, усилив конкуренцию, снизив закупочные цены, требуя надлежащее качество, справедливое распределение и не прощая обманов и жульничества.
Особенно это было заметно в решении проблем, с которыми люди сталкивались ежедневно. Например, была изменена система покупки и поставок топлива. Прекратились перебои с поставкой и рост цен, хотя цены к этому времени уже были задраны, а реформировать топливный сектор, подконтрольный старым местным и промосковским элитным группировкам, без поддержки Кремля было необычайно сложно.
В близкой для Фургала сфере, здравоохранении, которая особо страдала от развала 1990-х, недофинансирования 2000-х и «оптимизации» (читай: урезания, сокращения и уничтожения) последних лет, была разработана и принята программа развития и перевода краевого здравоохранения на новый качественный уровень. Началось строительство новых больниц, онкологического и противотоберкулезного диспансеров, детского больничного комплекса и детской инфекционной больницы, новых поликлиник.
Когда появилась угроза коронавируса, Фургал был первым, кто закрыл границу региона с Китаем. Он наиболее грамотно организовал борьбу с вирусом, и Хабаровский край потерпел наименьшие потери из всех регионов России от коронакризиса и первым вышел из карантина.
Лесной бизнес Фургал знал хорошо, потому что сам начинал с него. И он быстро и эффективно стал наводить в нем порядок. Он закрывал схемы ухода от уплаты налогов, заставлял экспортеров леса и перевозчиков ремонтрировать дороги, которые варварски эксплуатировались, восстанавливал лесные угодья, вводил квоты, то есть сокращал вырубку леса и вывоз его на экспорт. В результате сбор налогов в бюджет увеличился, дороги стали ремонтировать не только на бумаге, а вырубки сокращаться…
Тот же подход Фургал применил в рыбной отрасли, где были пересмотрены квоты на вылов рыбы и значительно повышена эффективность работы отрасли, выросли налоговые поступления…
Сократив перелеты для чиновников за счет бюджета, в том числе бизнес классом, Фургал значительно расширил льготную программу авиаперевозок для простого народа, особенно северных районов края. Те, кто раньше вынужден был платить за перелет 20 тысяч рублей, теперь платили 4 тысячи. Это было огромным делом и реальной помощью для населения и местного бизнеса, особенно среднего и мелкого. Одним этим решением Фургал получил поддержку большинства населения края…
Огромной проблемой в крае были неэффективность строительной отрасли и жульнические схемы в инвестиционном строительстве. Строительство объектов за счет дольщиков было превращено в механизм выкачки денег из дольщиков девелоперами и финансовымих структурами.
Решить эти вопросы было сложно, потому что система эта работала по всей России, а в Хабаровском крае существовала годами. Эта система была отлажена, и вытащить деньги из тех, кто их уже «высосал», было необычайно трудно.
Фургал начал решать эту проблему единственным возможным способом. Он приезжал на каждый объект, разбирался с каждым комком проблем, оказывал поддержку девелоперам там, где это было нужно и возможно, но одновременно давил на них всем арсеналом, который был в руках губернатора, заставляя девелоперов решать вопросы дольщиков и сдавать объекты. Только для сирот за два года было построено 580 квартир, а тысячи людей, вложивших свои деньги в долевое строительство, получили квартиры, уже не надеясь на это…
Это был самый главный перелом, который совершил Сергей Фургал в глазах народа: он изменил сам подход к решению проблем, с которыми годами до него сталкивался народ и не мог решить, не мог добиться от начальства помощи. Это неспособность добиться от начальства, от правителей помощи и решения проблем, самых острых и важных для простых людей, накапливала в народе злость и недовольство, а у многих и отчаяние. И вдруг, неожиданно для себя, народ увидел губернатора, выбранного из чувства протеста, и этот губернатор приезжал на места, непосредственно на объекты, туда, где эти проблемы возникли, разбирался с этими проблемами открыто, привлекая все участвующие стороны, прежде всего сам народ, пострадавших, заинтересованных. Он сразу же принимал решения, и все эти решения были направлены на то, чтобы помочь именно страдавшим, именно простым людям, наименее защищенным. И Фургал добивался решений. Этот перелом делал Фургала «особенным», «своим», «народным» губернатором.
Символом его политики стал вопрос о питании детей в школах. Бюджет выделял деньги, которых было недостаточно для полноценного питания детей в школах. Родители вынуждены были доплачивать. Дети тех, кто мог себе это позволить, получали полноценное питание, а дети тех, кто позволить оплату детских обедов себе не мог, получали питание по минимуму: «стакан молока и булочку».
Это было символом нынешнего режима: разделение с основ, с начал, с детства людей на группы, слои по имущественному признаку, оскорбление и унижение одних родителей и их детей, откровенное и показательное, и выделение других в «школьную элиту», прививание им чувства презрения к неимущим и нижестоящим, чувства экслючительности самих себя любимых, не по заслугам и способностям, а по деньгам. Этот подход стал символом нынешнего режима, как и «гуччизм» нынешней российской элиты, деградированной манипуляторами и тупой…
Фургал сделал то, что должен был сделать честный человек и губернатор, который не просто заботился равно о всех детях, но и об их человеческом достоинстве. Он обеспечил всех детей равным необходимым детям питанием из бюджета за счет сокращения расходов на бюрократов. И это сделало его в глазах народа не только заступником детей, но и защитником народного достоинства…
На Дальнем Востоке уже давно привыкли, что при строительстве крупных объектов федеральными госкорпорациями или частными компаниями, в том числе за счет федеральных денег, бюджетных, то есть народных, сам народ оказывался в стороне от пирога не только при дележе прибыли, но и даже при строительстве и распределении работ и подрядов. Получить работу на таких объектах местным рабочим и специалистам было очень сложно, а часто неовозможно.
Корпорации брали на подряд не местные дальневосточные компании, а своих подрядчиков, с которыми работали на объектах в других регионах, которые отработали все схемы откатов и договорняков. При этом, эти подрядчики нанимали работников опять же не из местных, даже не российских граждан, а привозили мигрантов из зарубежных стран. В Хабаровском крае работали таджики, китайцы, узбеки, филиппинцы… Местные русские были корпорациям не нужны. Нужны были только русские ресурсы и бюджетные деньги.
Это вызывало протесты и ненависть к «москвичам», хотя среди руководителей корпораций и владельцев подрядных организаций реальных москвичей почти не было. И прежние губернаторы просить пытались, а протестовать не решались. Фургал же решился и открыто требовал, чтобы корпорации на объектах в Хабаровском крае брали на работу именно хабаровчан.
Тут Москва попыталась нанести ответный удар. Корпорации заявили об ухудшении инвестиционного климата в крае. Рейтинг Хабаровского края по инвестиционной шкале Кремля был обвально снижен, а в этом снижении был обвинен Сергей Фургал.
Но и этот ответный удар не принес желаемого результата. Фургал сумел реально улучшить положение инвесторов в крае, тех инвесторов, которые хотели работать. В Хабаровском крае те, кто приходил открыть новый бизнес, не сталкивались ни с какими поборами. Более того, все, что они должны были получить от властей, получали быстро и бесплатно. Информация об этом стала распространяться в обход кремлевского рейтинга, в том числе среди иностранных компаний, которые хотели работать на Дальнем Востоке. Те, кто уже работал в крае или других регионах Дальнего Востока, узнавали о ситуации в Хабаровске, о новом губернаторе, и информация от них уходила к другим компаниям.
Как подвел тогда промежуточный итог Трутнев в разговоре с Фургалом (разговор не был предназначен для посторонних и был секретно записан силовиками): «По цифрам история выглядит очень грустно: рейтинг ваш растёт, а президента — падает соответственно».
В результате, в течение двух лет Фургал, воюя на фронтах с Кремлем, сумел не просто обеспечить себе поддержку народа, тыла, но и превратить эту поддержку в источник силы, в том числе политической, которая и проявилась так ярко после его ареста. Но к этому мы вернемся позже….
«Сталинградская битва» Фургала
Своеобразным Сталинградом стала для Кремля наступление на позиции Фургала на законодальном поле. И здесь тоже казалось, что победить Фургала будет не сложно.
Законодательное собрание Хабаровского края оставалось под контролем «Единой России», и проводить решения единоросы могли любые, конечно, соблюдая определенные приличия, чтобы окончательно не опозориться в глазах народа, среди которого популярность Фургала росла каждый час.
Так, 1 марта 2019 года Законодательная дума приняла два закона о внесении изменений в Устав Хабаровского края, и оба эти закона ограничивали полномочия губернатора. Первый закон установил норму, что отныне губернатор края должен будет согласовывать с Думой кандидатов на должности в правительстве. Второй закон запрещал главе региона вносить поправки в законопроекты, уже прошедшие в Думе второе чтение.
Обвинить депутатов, принявших эти поправки, в попытке усложнить или блокировать работу губернатора было не так просто. Дело в том, что когда-то губернатор уже был обязан согласовывать с Думой свои назначения. Потом губернатору от «Единой России» эти обязанности стали мешать, и Дума, которая контролировалась все те годы «Единой Россией», приняла соотвествующие поправки, освобождавшие губернатора от этих «не нужных» ему обязанностей. Теперь, с появлением губернатора от оппозиции, «справедливость» вернулась в сердца депутатов, и они для чужака вернули его обязанности, а себе контролирующий поводок.
То же самое было проделано с законом, принятым Думой в бытность Шпорта губернатором, которая отменяла возможность вынесения краевой Думой импичмента губернатору и тем членам правительства, в утверждении которых она принимала участие. Теперь право импичмента губернатора Дума себе вернула. Над Фургалом стали скапливаться не просто тучи, готовился серьезный удар со стороны законодательного собрания.
Однако, депутаты единоросы время потеряли.
8 сентября 2019 года прошли выборы в Законодательную думу Хабаровского края. Тактика «Единой России» в предвыборной борьбе была основана на противопоставлении Владимира Путина и Сергея Фургала. За счет популярности Владимира Путина, в которой заверяли Кремль все опросы общественного мнения, проводимые системными социологами, «Единая Россия» надеялась задавить растущий авторитет Фургала и тем самым не позволить ЛДПР забрать голоса у партии власти.
Однако этот удар Фургал сумел погасить неожиданным ходом. Перед самими выборами он заявил, что он не будет воглавлять список кандидатов в депутаты от ЛДПР, от своей партии, как это делали до него все губернаторы единоросы.
Фургал разъяснил свою позицию: «Я не буду возглавлять никакие списки, скажу Вам даже больше — я полностью устраняюсь от выборов и не буду ни за кого агитировать. Я не хочу ни за кого брать на себя ответственность… У меня в правительстве много [людей] из разных партий, но все знают, что правительство Хабаровского края вне политики. Нам нужно решать вопросы ЖКХ, строительства, дорог и так далее. То есть правительство и губернатор не должны заниматься политикой, это неправильно. Политикой должны заниматься [краевые] депутаты… На сегодняшний день, пока я являюсь губернатором Хабаровского края, для меня существует единственная партия — Хабаровский край.»
Это был неожиданный контрудар. Фургал опять продемонстрировал, что он губернатор народа, человек дела. А не политических игр. И это опять подняло его в глазах дальневосточников. Однако, это привело и к неожиданным для единоросов последствиям. В политику по спискам ЛДПР пошли люди, которые вместо верности Жириновскому и партии заявили, что они люди Фургала и идут на выборы, чтобы в Думе поддерживать губернатора.
В результате выборов ЛДПР получила абсолютное большинство голосов и по партийным спискам, и в одномандатных округах. В краевой Думе из 36 мандатов ЛДПР получила 30, а в Хабаровской городской думе из 35 мест ЛДПР получила 34. Разгром «Единой России» был полным.
И Фургал продолжил наступать, окружая и добивая противника. 24 октября 2019 года краевая Дума приняла закон, проект которого внес Фургал, о возвращении прямых выборов глав районов Хабаровского края. Это означало, что «Едина России» потеряет не только краевую Думу и городскую Думу Хабаровска, но и контроль за местными органами власти по всей территории края. Фактически, Фургал готовил создание полной и единой вертикали власти: от низового уровня, от народа, до Законодательного собрания и поста губернатора. Это уже мог быть такой контроль, который бы позволил реформировать всю систему власти и управления в крае, а затем через эти реформы влиять на ситуацию во всей России.
Фургала должны были остановить. Дальше режим не мог его терпеть.
«Амурсталь» и арест Фургала
На политическом и экономическом фронтах Сергей Фургал выходил победителем в войне с Центром. Но это была та война, которую выиграть губернатор не мог. И война с Фургалом перешла в плоскость, которая была ему неподконтрольна, и, как казалось в Кремле, была неподконтрольна никому, кроме самого Кремля…
В войну включились спецслужбы.
Однако, для того, чтобы убрать Фургала нужны были четыре условия: убийственные с политической точки зрения обвинения, создание негативного с точки зрения народа имиджа Фургалу, лишение его какой-либо денежной и материальной базы, которая могла быть использована им для организации защиты, и перед нанесением главного удара успокоить Фургала, создать впечатление, что война с ним остановлена и начались переговоры об условиях мира. Так борьба перешла в область бизнеса…
Истоки конфликта вокруг комбината «Амрусталь» я подробно описал в предшествующей части и сейчас повторять эту историю не буду, а начну сразу с момента начала «переговоров», которые, как планировалось, могли и должны были привести к двум возможным вариантам:
- Бальский покупал акции Мистрюкова и жены Фургала, которые лишались бизнеса, но уходили с деньгами. Впоследствии, после предъявления обвинений Фургалу и Мистрюкову, деньги блокировались спецслужбами и следственными органами и далее изымались.
- Фургал и Мистрюков покупали акции Бальского. Для этого они брали кредиты. После начала уголовного дела и предъявления обвинений работа «Амурстали» блокировалась, жена Фургала и Мистрюков от управления комбинатом отстранялись. Кредиторы забирали комбинат в свое владение и управление, а Бальский возвращался на комбинат.
И далее события в течение некоторого времени развивались по этим двум сценариям.
Осенью 2018 года Бальский начал переговоры о покупке доли Фургала и Мистрюкова, но о сумме договориться участники переговоров не смогли. Хабаровчане оценили свой бизнес, – а им приходилось продавать не только акции «Амурстали», но и весь свой бизнес, включая компании по сбору металлолома и компании по экспорту металла, – в 4 млрд. рублей.
Эта сумма была для Бальского и тех, кто за ним стоял, слишком большой. И не потому, что Бальский не мог найти эти деньги. Такие деньги у него и его партнеров были, но такая сумма могла позволить Фургалу и Мистрюкову сделать значительный запас, фонд на случай непредвиденных обстоятельств, который они могли бы укрыть от правоохранительных органов и передать тем, кто мог бы помочь им организовать защиту в случае кризисной ситуации.
В феврале 2019 года Бальский начал переговоры о продаже своей доли. В мае договорились о продаже за 2,7 млрд., но в тот момент вышло Постановление Правительства о квотировании эскпорта лома, то есть ограничении его экспорта, и металлолом подешевел на 25%. Далее появилась информация о том, что будет строиться мост на Сахалин, длина которого составит 6 км, стоимость – почти 300 млрд рублей, а металл для которого будет поставлять «Амурсталь». Бальский отказался продавать свою долю.
Однако, неразрешенный конфликт не способствовал подготовке спецоперации против Фургала. И он, и Мистрюков понимали, что ситуация жесткого противостояния с Москвой и Бальским (читай – Ротенбергами) не могла продолжаться долгое время. Они должны были понимать, что против них в ближайшее время будет предприняты предельно жесткие меры, и они должны были готовиться к этому.
Например, Мистрюков или кто-то из семьи Фургала могли уехать из России и попытаться подготовить защитный рубеж заграницей, там, где к режиму Путина относятся особенно неприязненно. И уйти они могли бы и с документами, и с информацией, и с доказательствами своей правоты.
Потерять контроль над Фургалом и Мистрюковым спецслужбы не могли, поэтому в августе – сентябре 2019 года Бальский вернулся к вопросу о продаже своих акций. Он предложил Мистрюкову, с которым непосредственно вел эти переговоры, продать свою долю в рассрочку, и Фургал, который по словам Бальского участвовал в переговорах по громкой связи, согласился.
Мир, точнее, его видимость была достигнута. У Фургала и Мистрюкова появилась надежда, что ситуация не выйдет из-под контроля и продолжит развиваться в законном русле.
Однако, в ноябре 2019 года Мистрюков был арестова по обвинению в убийствах. На «Амурсталь» приехала группа следователей по делам об экономических преступлениях и изъяла всю документацию в поисках не следов убийств, а нарушений в уплате налогов. Через семь месяцев содержания в полной тюремной изоляции Мистрюков продал свои акции “Амурстали” Бальскому за 15% от цены, за которую он готов был их продать до своего ареста, а также согласился на сотрудничество со следствием и дал показания на Фургала, сообщив о том, что Фургал был связан с убийствами пятнадцатилетней давности. 9 июля 2020 года был арестован Сергей Фургал…
Случилось то, что потрясло Россию, что продолжает трясти страну, что вызывает волны протеста не только в регионах России, но и в Беларуси, перекраивает все политическое поле, в том числе раскалывает власть и коренным образом меняет оппозицию…
(Продолжение следует)
