Мир решительно меняется после Майдана, раскола Украины и присоединения Крыма к России, и эти изменения будут нарастать. Через некоторое время, довольно короткое, мы можем оказаться в совершенно другом мире.
Открытое противостояние
Возможности мягкого контролируемого процесса европеизации Украины с учетом интересов России упущены окончательно. Участники украинского кризиса избрали путь открытого противостояния, жесткой политической борьбы с опорой на спецслужбы и информационную войну. Экономику пытаются превратить в поле, где не зарабатывают совместно, а стараются нанести урон противнику. Угроза регионального вооруженного конфликта стала реальной.
И это результат действий всех участников украинского кризиса. Все стороны изначально, с момента принятия Брюсселем и Януковичем решения о проведении переговоров по присоединению Украины к ЕС, без участия России и учета ее интересов, и на протяжении всего конфликта, до аннексии Россией Крыма, действовали предельно и вызывающе эгоистично, с учетом только своих частных, клановых и государственных интересов. Все стороны исходили из решения тактических задач, при полном отсутствии стратегии развития отношений между Западом и Россией, да и всего мира в целом. Противоречия между участниками превалировали над тем, что их объединяет, над их коренными долгосрочными интересами, будто они не принадлежат к единому мировому сообществу.
Причины противостояния
Сегодняшний кризис и жесткое противостояние Запада и России не возникло неожиданно. Мир шел к этому двадцать три года. Если послушать, что говорят старые «великие»: Генри Киссинджер, Збигнев Бжезинский, Малколм Фрейзер, американские послы в СССР 80-х, и сравнить с тем, что говорят нынешние американские политики и аналитики, то можно заметить огромную разницу не только в опыте, но и в мировоззрении.
«Великие» пережили войны, в том числе и холодную войну, и понимали, что распад СССР не был победой Запада. Финал Советского Союза для них был неожиданным, как и для большинства советского народа. Они понимали, что распад СССР был, прежде всего, результатом внутреннего развития системы «СССР». Именно внутренние причины и процессы привели к распаду Союза и образованию на территории супердержавы группы стран, в то время тесно связанных между собой экономически, политически и культурно.
В конце 80-х годов прошлого века Горбачев и лидеры Запада понимали, что время конфронтации и борьбы на уничтожение прошло. Надо было менять мир ленинско-сталинского социализма и встраивать его в единое демократическое пространство. И СССР и Запад пошли по этому пути. Были достигнуты договоренности о воссоединении Германий, роспуске Варшавского военного блока, признании прав стран Восточной Европы на самоопределение и демократическое развитие, а также о том, что НАТО прекращает расширяться на Восток и сокращает свои силы в Западной Европе, США также свертывают свое военное присутствие в Европе. Были договоренности и о том, что Запад окажет финансовую и техническую помощь в переводе экономики и политических структур СССР в новое качество.
Однако, Горбачев не сохранил СССР от распада. Начался парад суверенитетов. Москва не смогла удержать в своей орбите новые государства, часть которых стала не только проводить независимую политику, но и заняла антироссийскую позицию.
В большинстве стран бывшего СССР к власти пришли антисоветские, а также криминальные и полукриминальные элементы, которые, под пропагандистский шум о свободе, либерализме и рыночных реформах, уничтожили плановую систему и многие опоры советской экономики, ослабили государство, приватизировали природные ресурсы и экспортные производства. Но самое главное, они создали олигархическо-государственную систему, в которой коррупция, клановость и криминальные связи стали системообразующими характеристиками.
Таким образом, в России, Украине, Молдове, Казахстане, Туркменистане и других странах стала складываться система, которая оказалась неприемлемой для Запада, враждебной демократической системе. С Востока, вместо коммунистической идеологии и экспорта революций, на Запад пошли криминальные деньги, что сначала даже приветствовалось, легализация преступных доходов и криминальный бизнес, что уже не приветствовалось, потоки самих бандитов, наркотиков, оружия в обмен на те же наркотики и т.п. Новые законодательные меры, принятые в западных странах против коррупции, ничего не меняли в России или Украине, других странах бывшего СССР, но только лишали возможностей западный бизнес вести дела в этих странах, ограничивали потенциал сотрудничества.
В руководстве западных стран и крупнейших компаний понимание, что в России происходит не то, на что рассчитывали, что там надо работать с осторожностью, лучше не рисковать, держаться на расстоянии, пришло уже в первые годы после распада СССР, а к середине 90-х это понимание окончательно оформилось в политический курс (см. подробнее https://valerymorozov.com/news/767 ).
Тогда же западный бизнес переориентировался на Китай. Оказалось, что сохранение власти в руках коммунистической партии, сохранение сильного государственного сектора в экономике страны, при открытии экономики для акционерного капитала и частного бизнеса, в том числе зарубежного, представляет несравнимо большие возможности для западного бизнеса, чем российский коррупционный «либерализм», бандитский «капитализм» и криминальный «демократизм». Главное – в Китае работали законы, и государство законность защищало. Правила игры были известны и понятны, стабильность обеспечена.
В Китае произошло то, что когда-то планировала сделать часть советской элиты. Но в СССР Горбачев не смог удержать контроль над общественными процессами, реформировать КПСС, не смог сохранить страну. А пришедший на волне недовольства политикой Горбачева к власти Ельцин опирался уже на антисоветские, антикоммунистические, антигосударственные, а потом и на полукриминальные и криминальные круги. Почти все министры его правительств имели опыт фарцовки, спекуляций, то есть имели опыт нарушения советских законов. Тогда это казалось мелочью, незначительными фактами их биографий, не было широко известно. Эти люди изучали рыночную экономику, имели опыт мелкого, хотя и теневого, «бизнеса», стояли за рынок, были настроены против коммунистов, и уже это делало их «своими» и для Ельцина и его окружения, перед которыми стояла задача создать себе опору в виде новой элиты, и для Запада.
Но человек, который привык нарушать закон, привык его «обходить», будь то советский или американский законы, будет стремиться «обойти» закон всегда. Он привык мошенничать. У него изменилось сознание. Тот, кто мошенничает, не может остановиться, он всегда будет мошенничать. И если ему дать власть, то строить государство он будет «под себя», то есть так, чтобы иметь возможность «обходить» законы и использовать законы и государство в своих личных интересах.
Россия и постсоветское пространство стало источником непонятной для Запада, но явной угрозы.
И Запад сделал стратегическую ошибку. Вместо того, чтобы встраивать Россию, Украину, другие страны бывшего СССР в мировую систему, жестко борясь с коррупцией и преступностью в этих странах, поддерживая политические силы и бизнес, которые хотели и готовы были работать в законном поле, помочь установить в России закон и порядок, Запад пошел на поддержку старого и недееспособного Ельцина, а себя попытался обезопасить теми действиями, от которых было принято решение отказаться во время Горбачева. ЕС стал поглощать страны Восточной Европы, Прибалтики, а НАТО решительно двинулось на Восток, выйдя на рубежи Беларуси, Молдовы, Украины и России.
Приход к власти Путина не изменил ситуацию к лучшему. Путин не решился или не захотел менять сложившуюся в России олигархическо-клановую систему. Он лишь укрепил ее, внеся в нее порядок и властную вертикаль, подчинив олигархов Кремлю, себе лично. Но было и другое: Путин привнес патриотизм.
Коррупционный беспредел, который царил при Ельцине, почти неконтролируемое никем растаскивание богатств России, грозившее целостности государства, были заменены Путиным на систему, не менее коррупционную, но подчиненную интересам чиновников, силовиков, то есть криминального государства, а интересы усиленного государства потребовали изменения внешней политики, защиты своих интересов за рубежом, усиление патриотических настроений внутри страны.
И Украина стала лакмусовой бумажкой, на которой патриотизм путинского государства проявлялся особенно ярко. Газовые войны, торги вокруг газотранспортной системы, промышленных предприятий Украины, торговые войны, – во всех этих историях путинский клан отстаивал интересы России (и себя любимого), прежде всего, за счет интересов Украины. Коррупционное искушение, которое не выдерживали, как правило, лидеры Украины, было орудием в борьбе за интересы путинской России.
Постепенно на Западе сформировалось понимание, что Путин не просто отстаивает интересы России, но и продвигает план, который предусматривает воссоздание или подобия СССР, или подобия Российской империи. Естественно, это не могло быть повторением пройденного. Это могло стать чем-то новым, но в основе этого нового должны лежать экономическая, культурная, политическая, клановая и сословная взаимозависимость, с несколькими организационными центрами, главный из которых – в Москве.
Метания Януковича между Россией и ЕС были угрозой планам Путина не потому, что Путин боялся европеизации Украины, а потому, что ЕС и НАТО поставили вопрос перед Януковичем жестко: или Украина будет в Европе, или Украина будет с Россией. Третьего Януковичу и Украине дано не было. И в этом огромная ошибка ЕС, НАТО.
Загонять Путина и Россию в угол, заставить ее отказаться от Севастополя, планировать разместить там флот НАТО, ликвидировать украинский ВПК, который тесно связан с российской оборонкой, – всего этого было делать нельзя. Украину и Россию оторвать друг от друга, по живому, могло прийти в голову только очень недалеким политикам, слабо знающим историю России и Украины, не представляющим психологию русских и украинцев. Это «или-или», замешанное на мошеннической натуре Януковича, который не знал, кому продать Украину и продаться самому, но хотел продаться дороже, быстро и навсегда, и привело к Майдану.
(Продолжение следует)
