За два с лишним десятка лет из России вывезены триллионы долларов в виде криминальных денег, в том числе «сокровищ» коррупционеров-чиновников и  силовиков и их «кошельков», а также денег госфондов, госкомпаний, золотовалютного резерва, которые также работали за рубежом для обогащения избранных.

Часть этих денег растеклась по карманам зарубежных банкиров, адвокатов, мошенников, советников и всяких помощников, которые обеспечивали отмывание этих криминальных денег. Так разошлись миллиарды Березовского, оставив ему посмертных долгов на 500 миллионов долларов, из них только задолженности по налогам на 200 миллионов.

Тем не менее, остались триллионы, запрятанные по счетам, вложенные в недвижимость, акции, картины, золото и т.п.  Хотя в России вступил в силу закон, запрещающий чиновникам, силовикам и депутатам иметь заграничные счета, но это не сильно сократит «сокровища» за рубежом, которые продолжат пополняться из России. Деньги прячутся, перетекают на кодовые счета скрытых офшоров, компаний и трастов, детей и внуков, доверенных лиц чиновников.

Принятый в России закон, конечно, усложнит отток капиталов, отсекая, прежде всего, мелких воров, которым теперь будет слишком накладно прятать деньги за рубежом. Стоимость услуг по сокрытию криминальных денег резко возрастает. Крупные же расхитители сумеют, – как им кажется, и как им  обещают всякие «консультанты», – скрыть капиталы и обмануть российские государство, конечно, если они не попадут в серьезную разработку. А это значит: надо не ссориться с иностранцами и демонстрировать преданность лично Путину.

Собственно говоря, результатом принятия этого закона будет относительно небольшое снижение вывоза коррупционных капиталов, значительный рост расходов по их отмыванию, укрепление зависимости чиновников от силовиков и Кремля (в любой момент могут ошкурить и отправить в тюрьму). Однако, это не все.

Обеспечить абсолютную скрытность перекачки капиталов из России за рубеж практически невозможно. Такими возможностями обладают только СВР и ГРУ, и то, если речь идет об относительно небольших суммах, которые могут приходить от источников, совершенно с Россией не связанных и не засвеченных. Все остальное будет отслежено. Особенно, доллары США. Уже многие годы все банки мира передают всю информацию о движении по долларовым счетам в США, где анализируется вся поступающая информация. Достаточно в одной точке засечь поступление криминальных денег, и вся цепочка будет установлена. Например, начиная с бюджетного счета Управления делами Президента РФ или какого-нибудь министерства.

Такой же контроль налажен по фунтам Великобритании. Завязана в один информационный узел и финансовая система евро.

То есть, найти необитаемый остров можно. И даже привести туда клад. И даже закопать его там. И даже перебить всех своих помощников, как это сделал капитан Флинт, который, как отметил Сильвер, «понимал толк в шутках». Но на любого капитана Флинта и его Остров сокровищ в современном мире найдется своя «Испаньола», свой эсквайр, капитан, своя карта, свой Джим и свой Сильвер.

Эсквайр, Капитан, Доктор, Джим и «Эспаньола»
Если есть где-то огромные деньги, то это означает, что на эти сокровища найдутся охотники и претенденты. Итак, кто может стать законным претендентом на российское «золото Флинта»?

1. Российское государство.
   Государство, которое представляет свой народ, является самым естественным и законным претендентом на спрятанные сокровища. Правительство РФ должно официально заявить об украденных триллионах, обратиться к зарубежным правительствам с просьбой о содействии в поиске похищенного, заключить соответствующие международные соглашения (присоединиться к существующим и разработать новые, которые позволят решить остающиеся юридические и технические проблемы, прежде всего, по возврату денег в Россию), предоставить соответствующие документы, которые доказывают состав преступления и т.д.

   Однако, «Коллективный Путин» это сделать не в состоянии. Запустить процесс поиска денег, которые два десятилетия воровало 80% элиты, это означает объявить травлю самого себя, всего режима.

   Кремль реализует право государства на возврат криминальных денег выборочно: встал в оппозицию, начал конфликтовать с властью, просто не захотел отдать и поделиться… И начинается процесс отъёма денег: уголовное дело, объявление в розыск через Интерпол, поиск счетов и имущества, арест счетов, акций, недвижимости, судебное производство… Так делалось в отношении Березовского, так делается в отношении Бородина и некоторых других.

   В этих случаях целью является месть, наказание, а не сам возврат денег. Главное отнять, а не вернуть. А если не отнять, то разорить. Чтобы другим было неповадно. Поэтому делается это топорно, не эффективно, и приносит реальные доходы, в основном, адвокатам, детективным агентствам, советникам по сокрытию и поиску денег. Результат такой борьбы известен: нервотрепка и разорение того, кто стал жертвой. Естественно, эта «месть» оплачивается из бюджета, за счет российского налогоплательщика, и ведется до «шарфика» и кладбища в Бруквуде.

   Пока, к сожалению, в российском государстве есть свои Джимы, карты, даже члены команды, которые готовы начать поиск «сокровищ» и вернуть из народу, но нет эсквайра Трелони, нет доктора Липси, нет капитана Смоллетта. Да, и российский Флинт еще жив.

2. Вторым законным претендентом на ворованные в России и вывезенные за рубеж деньги могла бы стать общественная организация, которая могла бы действовать от имени российского народа. Именно с этой идеей я выступил в 2010 году, предложив создать Международный Антикоррупционный Комитет (МАК).

   Главная сложность этого дела состоит в том, что организация должна быть а) международной, б) абсолютно прозрачной, в) быть признанной в мире как организация, которая может обращаться к государственным органам разных стран и международным правоохранительным и финансовым организациям, инициировать международные расследования, участвовать в них, контролировать процессы, включая судебные, по аресту, конфискации криминальной собственности, а также возврата похищенных денег в Россию.

   Это означает, что такую структуру должен возглавить Совет директоров, в состав которого войдут известные и уважаемые в мире  общественные и политические деятели, которые гарантируют своими именами, биографиями, положением, репутацией законность и чистоту исполнения всего проекта. В настоящее время такая организация, по инициативе МАК, создана. Называется Anti-Corruption Worldwide (ACW). Формируется Совет директоров, в который уже дали согласие войти известные политические и общественные деятели Великобритании, Австралии, Новой Зеландии, Нигерии, США и Всемирного Банка. Россию в Совете Директоров ACW представляю пока только я. И в этом проблема.

   Хотя ACW является международной организацией и будет заниматься всем комплексом вопросов, связанных с борьбой против коррупции, инициатива по ее созданию исходила из России. Одним из основных направлений ее деятельности на первоначальном этапе должно быть именно российское направление. Однако, с поддержкой идеи со стороны России дело обстоит плохо.

   Нельзя сказать, что идея такой международной организации не заинтересовала российских граждан. Наоборот, идею оценили сразу. Даже как-то расстроились: чего это Морозову пришла в голову такая идея, а не нам?! Некоторые проявили энтузиазм, активность, но очень скоро выяснилось, что наиболее «активные» граждане России оказались не настоящими борцами с коррупцией, а своего рода командой «Испаньолы», набранной по рекомендации владельца таверны «Подзорная труба» Джона Сильвера, который и сам даже решил поучаствовать в проекте, типа «отвечать за кухню». Команду пришлось отправить за борт (фигурально).

   Другая группа, во главе с Билли Бонсом и Черным Псом, посчитала мою инициативу как конкурирующий проект, и бросилась не только создавать в России свои фонды по борьбе с коррупцией, но «мочить и гнобить» с криком: «Лосенок маленький! Всем не хватит!». Эти почуяли, что на борьбе с коррупцией можно делать «большие деньги», а также получить огромной силы рычаг влияния на политику Кремля. Им прозрачная организация под международным контролем совсем не нужна. Лучше пусть вообще такой не будет!

   Тем не менее, проект продолжается. Его можно задержать, но очень сложно остановить или перехватить. Эту идею уже не похоронишь. К созданию такой организации, или союза, постепенно подходят многие, в том числе существующие международные организации, которые занимаются борьбой с криминалом, коррупцией, выступают за прозрачность и открытость в экономике и политике. Процесс объединения идет, хотя и медленно и сложно.

   Перехватить и присвоить эту идею тоже не получится, потому что проект может быть выполнен только при максимальной открытости, чистоте самой организации, то есть личных выгод здесь больших не найти (например, членам Совета директоров запрещается получать какую-либо личную выгоду от деятельности организации, от ее проектов), а проблем и работы много. Тем, кто привык  «прихватизировать», такой проект не подходит. Здесь работать надо, вкладываться, а не захватить под-на халяву, используя «административный ресурс», или заплатив взятку.

   Но новые силы из России нужны. И я надеюсь, что такие лидеры, особенно из бизнеса и новых общественных движений, которые смотрят в будущее, готовы работать ради страны, народа, России, а не пиариться и делать деньги и политическую карьеру на борьбе с коррупцией, найдутся. Обращаюсь к ним: присылайте письма с вашими предложениями в Совет директоров ACW на мое имя на сайт ValeryMorozov.com (сайт ACW заработает осенью).

3. Граждане и организации, которые пострадали от криминального давления, рейдерства и подобных наездов коррупционеров.

   Естественно, вернуть деньги или найти справедливость в России, если вас ограбило, например, как меня и компанию «Москонверспром», Управление делами Президента РФ, ФСБ и ДЭБ МВД, и как показывает мой опыт четырехлетней войны с ними, крайне сложно. Этот вариант в данном материале мы не рассматриваем. Однако, российские и иностранные граждане и компании могут обратиться в суд заграницей и вернуть свои деньги по решению суда.

   Но и за границей «Джима» поджидают серьезные трудности. Во-первых, российскому гражданину или компании трудно начать судебное разбирательство за рубежом. Суды не расположены принимать иски граждан не своих стран. Надо доказать, что вы исчерпали возможности решить этот вопрос через российский суд, надо доказать судье, что существует связь между вашим делом и страной, в суд которой вы подали иск. И надо быть, как минимум, резидентом этой страны, то есть иметь долгосрочную визу, статус беженца (лучше политического) и проживать постоянно в этой стране.

   Во-вторых, очень трудно найти сильных адвокатов, которые бы занялись вашим делом, если у вас нет свободных 1-3 миллионов долларов на судебные расходы. Те, кто не занимался сам воровством, зарабатывал честно (даже имея успешный бизнес), но оказался под давлением коррумпированных структур, втянулся с ними в войну в России, а не сбежал сразу, продав все, пока оно что-то стоило, прошел круги ада судов, уголовных дел, допросов и очных ставок, рейдерства и фиктивного банкротства, редко могут сами оплатить подобные расходы.

   Таким образом, российский эмигрант, чья собственность и бизнес были захвачены в России, зависит от помощи со стороны адвокатских фирм или фондов, готовых оплатить адвокатские услуги, то есть вложить деньги, рассчитывая на прибыль, которую можно получить в случае победы в суде. Такие фонды существуют и называются Litigation funds. Они имеют право, в соответствии с законами, например, Великобритании или Австралии, финансировать судебные расходы на следующих условиях: в случае победы в суде фонду возвращаются все его расходы (за счет проигравшей стороны) плюс 20-30 процентов от полученной истцом суммы.

   К сожалению, здесь тоже не все просто: фонд должен быть не только уверен в победе в суде, но и иметь доказательства того, что у ответчика (чиновника, например) есть деньги и собственность за рубежом, за счет ареста которых можно вернуть расходы. Деньги на счетах в России не считаются:  никто не хочет заниматься возвратом средств из России. После принятия закона, запрещающего российским чиновникам иметь счета за рубежом, можно предположить, что официально у чиновников счетов за рубежом не будет. Надо искать Остров сокровищ. Поиск денег и счетов тоже стоит немалых денег: в среднем (по расценкам детективных агентств Великобритании) от 300 тысяч до миллиона фунтов за одно расследование.

   Есть и еще одна проблема: зарубежные Litigation Funds с неохотой берутся за российские дела. Дело не в предубеждении против России. Опасения связаны с тем, что на стороне американских или британских преступников никогда не будет стоять государство. В случае с Россией на стороне коррупционных чиновников в большинстве случаев будет выступать именно государство. А это уже борьба не равная. Зарубежным фондам в этой борьбе нужен российский союзник.

   И тут возникает новая задача: создать такой Litigation Fund, например, в Великобритании, с российским капиталом, с российскими корнями. Тогда этот фонд сможет работать как самостоятельно, поддерживая российских борцов с коррупцией, так и в союзе с британскими фондами. Такой фонд создается сейчас по инициативе ACW. Я приглашаю российских граждан, общественные организации и коммерческие структуры принять участие в создании такого фонда.

4. Зарубежные государства.

   Они, конечно, выигрывают от того, что некоторая часть похищенных из России денег находятся на счетах их банков. Однако, правительства стран не контролируют этот финансовый поток. В ситуации экономического кризиса, дефицита свободных денег у руководства различных государств возникло желание «экспроприировать» российские деньги

   Охота за деньгами уже идет и принесла свои плоды: миллиарды российских денег, в том числе, по сообщениям печати, российского пенсионного фонда, были «экспроприированы» на Кипре. Европа получила первый серьезный опыт решения собственных проблем за счет российского «золота Флинта». Опыт оказался «успешным», хотя среди потерявших свои деньги оказались честные граждане России и некоторых других стран. Но главный удар был нанесен, и значительная часть «золота Флинта» пошла на решение проблем Европы. То есть Европа ошкурила «Коллективного Путина».

   Основная проблема зарубежных правительств в решении задач по «экспроприации» криминальных российских денег состоит в том, что по законам большинства стран деньги могут быть арестованы и конфискованы только в том случае, если установлено криминальное их происхождение. Это задачу решить без участия российского государства, а зачастую в условиях его противодействия, очень сложно. Тут опять нужен партнер со стороны России.

   Стать партнером, например, США, по поиску криминальных денег хотят многие. Особенно россияне, проживающие за границей. Тем более, что в США принят закон о доносительстве. По этому закону, 10 % от конфискованных сокровищ причитается тому, кто предоставил правоохранительным органам США информацию о преступлении и месте нахождения криминальных денег. Но и тут «наших» Билли Бонсов подстерегают проблемы. Но об этом позже, в отдельном материале.

   Задачу по поиску российского «золота Флинта» иностранные спецслужбы и правоохранительные органы решают тогда, когда российские преступники и коррупционеры попадают в сферу интересов спецслужб по уже расследуемым делам, или если преступление российским гражданином совершается в отношении иностранных граждан или государств. Так мы иногда узнаем об аресте российского гражданина за рубежом, аресте его счетов и так далее. Самый известные из таких случаев, это арест тамбовской группировки в Испании и Виктора Бута в Таиланде. За арестом последнего последовали конфискация его счетов, затем денег, задействованных в его сделках, что привело к «потере» денег общака российской мафии, а затем к убийствам Деда Хасана в Москве и  Перепеличного в Великобритании.

   Периодически отдельные «капитаны Флинты» исчезают. Их счета зависают. То есть, счета, остаются без владельцев. Такие счета замораживаются на долгие годы. Деньги крутятся в банках. А затем правительства тихо, без шумихи деньги конфискуют. Так, в прошлом году, по неофициальной информации, Великобритания закрыла таких мертвых счетов в своих банках на 500 миллионов фунтов. Ни одного фунта не было истрачено на поминки «Флинта». Все ушло в благотворительные фонды. Наверняка, среди этих счетов были и счета «российских флинтов», сгинувших в нелегкой борьбе за преумножение своих богатств.

…Однако, кроме законных претендентов на «сокровища» российских коррупционеров, естественно, существует целая команда «пиратов», которая использует свои, как говорил Ося Бендер, «относительно законные методы отъёма денег у населения». Об этом в следующем материале…