События на политической сцене России развиваются с быстротой, которая характерна на переломах истории. Трансформируется власть, меняется оппозиция. Кремль пытается провести трансформацию режима, обнажая свои трещины, жертвуя фигуры для перехвата политической инициативы.
Сурков был прав, заявив в Лондоне, что режим выдержал испытание. Однако, режим выдержал испытание – и с большим трудом – лишь первой волны протеста, неорганизованной, не готовой взять власть. За первой волной должны последовать другие, и Кремль пытается замазать трещины и укрепить политическую систему.
В этой ситуации «Единая Россия» сохранится на ближайшее будущее в качестве главной партийной структуры режима. Эта опора пока еще держит Путина, хотя быстро тонет под тяжестью своих грехов. ЕР будет пытаться поддержать свой имидж за счет антизападной риторики, призывов к развитию военно-промышленного комплекса и изображением борьбы за чистоту рядов. Однако, спасти ЕР не удастся. Нет лидеров, нет идеологии, есть насквозь пронизанная коррупцией клановость.
СР и ЛДПР не предали Путина, не скатились во «внесистемный» протест, но показали, что не могут быть реальными защитниками режима. Послушные орудия Кремля, они пытаются позиционировать себя как оппозицию,- и в этом противоречие и идиотизм их положения, который ярко проявился во время политического кризиса 2010-2012 годов. СР и ЛДПР, партии чиновников и бизнесменов второго эшелона того же режима, лишены внутренней силы, не способны открыто защищать власть. ЕР, СР и ЛДПР – «те же яйца, только вид сбоку». Вместо разнообразных фигур у Кремля на политической доске оказались три «слона», способных ходить только по сурковским диагоналям.
Пример Ильи Пономарева показал, что активная часть «системной оппозиции», при приближении политического кризиса, может не выдержать искушения ворваться в Кремль на плечах народного протеста. Илья Пономарев оказался, может быть, единственным реальным политиком в СР, который понял, что на переломах надо прибиваться к одной или другой стороне. Его действия могут стать примером для других, что опасно для Кремля. Если активная, молодая часть СР и ЛДПР в какой-то момент решит перейти на сторону антипутинской оппозиции, это разрушит всю систему, которую Волошин и Сурков создавали последние 15-18 лет.
Судьба самого Ильи Пономарева становится все более ясной. У него хорошие связи в политических и бизнес структурах, но пока не заметно, чтобы они могли его защитить и выторговать у Путина прощение. Скорее всего, Пономарева ждет судьба Навального: СК начнет копаться в его делах, вытаскивая грехи и превращая эти грехи в уголовные дела. Илье надо сильно постараться, чтобы найти вариант, как стать нужным Путину. Но доверия ему в Кремле уже не будет.
Для Пономарева, учитывая его характер, наличие бизнеса за рубежом, связей в США, возможен лишь один вариант политической карьеры: выезд за рубеж и попытка позиционировать себя одним из лидеров заграничной оппозиции. Это может быть полезно для всей внесистемной оппозиции, ибо может привести к созданию на Западе одного из центров поддержки оппозиции внутри России.
Важным шагом Кремля по укреплению политической системы станет создание новой, на начальном этапе с оттенком «оппозиционности», партии. Она должна стать противовесом ЕР и второй опорой для Путина, а также оттянуть на себя часть протеста. Для этого партия должна дать людям возможность решать вопросы, которые сейчас они решить не могут. Прежде всего, это борьба с коррупцией, криминалом и защита в судах. В том, что она это сможет сделать эффективно, то есть продемонстрировать населению свою полезность, есть большие сомнения. В Кремле и около него делать это некому. Здесь нет ни одного человека, кто, например, имеет реальный опыт борьбы с коррупцией. Из тех, кто работал в Кремле или по большим проектам, например, по сочинской Олимпиаде, никто за эти годы, кроме меня, так и не выступил против коррупции. Никто за мной не последовал.
Эта партия будет иметь свою экономическую программу, основной тезис которой уже понятен: освобождение от нефтяной и газовой зависимости, развитие инновационных направлений, реального производства, в основном, в кооперации с зарубежными корпорациями. Лидеры тоже наметились: Кудрин и близкие к Кремлю руководители банков, финансово-промышленных групп, успешный околокремлевский бизнес. Возможно, в помощь Кудрину, в партию будут выдвинуты фигуры, которые сейчас позиционируют себя как защитники бизнеса: Титов, Барщевский и т.д. За рубежом партия будет поддержана, прежде всего, финансовыми центрами и крупными корпорациями.
За счет новых лиц, новой риторики, скорректированной в сторону разумности программы эта партия может привлечь сторонников, но в основном из лагеря ЕР, СР, ЛДПР. К сожалению для Кремля, «в старые мехи новое вино не наливают». Новый политический проект, если будет реализован, затратит сотни миллионов рублей, но из него не получатся даже «те же яйца», а лишь пародия на них. Жариновский из Кудрина никакой.
Поэтому главная задача Кремля состоит в том, чтобы взять под контроль процессы формирования новой волны протеста. Контролировать политические силы можно только двумя путями: подавлением и управлением. Подавление останется для тех, кто будет неуправляем и останется «вне системы». Для подавления будет максимально использована тема борьбы с коррупцией. Поэтому в ближайшее время будет активно развернут тезис о коррупции в оппозиции, что в реальности имеет место быть. С одной стороны, это будет приносить очки Кремлю, и позиционировать Путина как борца с мошенниками и коррупционерами, а с другой стороны, позволять эффективно «разоблачать и сажать» наиболее активных оппозиционеров с грязноватым прошлым. Для тех из них, для кого не подойдут экономические статьи, найдутся другие.
Однако, наибольший эффект может дать формирование «оппозиции», конечно, при условии, что новые кукловоды Кремля не совершат ошибок Суркова и не увлекутся созданием оппозиции, упуская ее из-под контроля.
Формировать «оппозицию» Кремль будет по нескольким направлениям:
– Занятие «интеллектуальной» ниши. Это будет достигаться как скупкой и перетягиванием в свой лагерь уже известных оппозиционеров, так и записью в оппозиционеры писателей и деятелей культуры, которые до этого предпочитали молчать. Основными тезисами, скорее всего, будут: «ничего не надо выдумывать нового», «делать то, что делали», «путь будет долгим», «может быть хуже», «есть надежда, что режим…» и т.д. Главное заморозить оппозицию, ее развитие, поиск новых путей и способов борьбы с режимом.
– Национализм. Это движение в оппозиции получило самое сильное развитие в ходе протестной волны 2010-2011 годов. Именно здесь заложена как серьезная угроза для режима, так и серьезный потенциал для укрепления прокремлевских сил. Поэтому, с одной стороны, ФСБ предпримет попытку максимально укрепить свое влияние в руководстве националистов, а с другой стороны, Кремль простимулирует создание новых, лояльных националистических организаций.
– Религиозно-патриотические организации. Здесь наибольший провал в работе Суркова. Все православные, например, организации, которые создавались в России, изначально получались слишком конфликтными и маргинальными. Все они скатывались к «Бей, спасай!». На Кавказе, прежде всего, в мусульманских регионах, например, в Дагестане, уже давно идет откровенная гражданская война. Кремлевская пропаганды все еще представляет то, что происходит на Кавказе, как терроризм и действия зарубежных радикальных исламистских организаций, но необходимо признать, что исламский радикализм (чем бы он ни был в 90-е и начале 2000-х годов) сейчас стал формой народного протеста.
Поддержка националистических и православных патриотических организаций в русских регионах России может привести к их «дагестанизации», эскалации гражданской войны, перехода ее из «холодной» стадии в «горячую». Достаточно совершить несколько ошибок. А в стране, пронизанной криминалом и коррупцией, безошибочно контролировать радикальные организации не получится. Если «джин» вырвется наружу, то неконтролируемое насилие в стране приведет к падению режима в очень сжатые сроки.
Создать позитивно настроенную организацию на базе православных идей у Кремля до сих пор не получалось. Поддержать инициативу снизу – тоже.
В начале 2011 гола я выступил инициатором создания Христианского общественного движения (ХОД), которое объединило не только представителей христианских конфессий, но могло стать объединяющим началом для последователей других религий и атеистов. В основу ХОДа была заложена идея: отбросить разногласия между конфессиями и религиями и выделить то, что нас всех объединяет: моральные ценности. Основные моральные заповеди христианства соответствуют этическим принципам всех основных религий России. Они же разделяются и атеистами.
Объединяет нас, например, принцип: «Не воруй», так и давайте бороться с воровством и коррупцией, а отличия в мировоззрении оставим для дискуссий вне ХОДа. Идея простая, но всем понравилась. ХОД получил поддержку РПЦ, руководства других конфессий, его создание поддержали в Госдуме, заинтересовались и в Кремле. А потом и поддержали. Но с условием: Морозова из председателей движения убрать. «Слишком резко выступает против коррупции». Выбрать нового председателя. Что и было сделано Советом ХОДа, который прогнулся под обещаниями регистрации и создания на базе ХОДа партии. Воспользовались и тем, что мне пришлось уехать из России.
Однако, убрав меня за «резкость», ХОД лишился этой «резкости» и превратился из организации, которая начала поддерживать реальных борцов с коррупцией в регионах, в обычную говорильню, где боятся не только «наехать» на коррупционеров, но и «слишком резко» что-нибудь им сказать. И оказалось, что ХОД выдохся, не успев набрать воздуха.
И это системная проблема Кремля: как бороться, не борясь, как наказывать, не избивая своих, как менять страну, не меняя режима. Пока в истории ни у кого этого не получилось.
