Ну, вот, опять Ирина взялась писать про любовь и всякие женские штучки. Но это лучше, чем про «военных солдат». Я это выражение, «военные солдаты», которое и дамы сердюковские, и Ирина используют повсеместно, ни читать, ни слышать уже не могу.
Хотя сейчас чего только читать и слышать не можешь! Большую часть того, что слышишь и читаешь, ни читать, ни слышать уже не можешь. А другого мало, очень мало, и пока найдешь это другое, такого начитаешься и наслушаешься.
Только смех спасает. Россия сможет не сойти с ума и выжить, а может быть, и очиститься, только смеясь над собой, над тем, до чего она себя довела. И продолжает упорно в маразме совершенствоваться.
Так что, лучше про любовь пусть пишет.
Но тут тоже всякое в любви бывает.
Вот, например, в 2003-2004 годах делали мы реконструкцию Государственного Кремлевского Дворца. ОАО «Москонверспром» выступал в качестве генерального проектировщика реконструкции всего ГКД и «Особой зоны Президента», а также генерального подрядчика по реконструкции инженерных систем ГКД.
Генеральным подрядчиком по общестроительным работам был сначала «Спецстрой» Министерства обороны. А когда Шаболтай, генеральный директор ГКД, «Спецстрой» кинул, то на его место пришел «Главмосстрой». А когда Шаболтай «Главмосстрой» кинул, на его место пришел «Моспромстрой». А когда Шаболтай его кинул…ну, тут деталей я не знаю, потому, что и до «Москонверспром» очередь дошла, и Шаболтай в 2004 году нас тоже кинул.
Все, которых до этого Шаболтай кидал, ругались и жаловались сильно (армейцы даже матом, а «Главмосстрой» к Ресину жаловаться ходил), но ничего официально не делали. Я же написал в Прокуратуру и пошел на ГКД в суд, став первым, кто начал судиться с Кремлем в истории Городской Крепости и Администрации Президента.
Да, ну так вот. Когда нас еще не кинули, но уже кидок начинался и маячил, где-то в начале 2004 года, была у нас в то время традиция: раз в неделю мы с Ириной приглашали ужинать пару от заказчика: заместителя Шаболтая, главного инженера ГКД Валерия Николаевича Скрынника (о связях со знаменитой министром Скрынник ничего не ведаю) и начальника Отдела капитального строительства ГКД Татьяну Буланову.
Садились мы вчетвером в каком-нибудь ресторанчике недалеко от дома (наш дом на пересечении Ленинского и Ломоносовского проспектов был по дороге к Скрыннику домой) и ужинали, обсуждая дела минувшей недели.
Вот сидим мы так, уже под конец дело идет. Мы с Валерой бутылку водки выпили, женщины – вина. Поели плотно. Ждем счет.
Скрынник сидит, задумчивый и слегка печальный. Потом произносит:
– Мне говорили, что если мужчине предлагают другого мужчину три раза, то он два раза может отказаться, а на третий раз обязательно согласится.
Мы удивились его словам, но посмеялись, считая, что он к какой-то новой теме разговора переходит. Сидим, ждем, что он скажет. А он сидит, пьяненько молчит и про себя думает. Мы ждем. Потом он произносит:
– Мне уже один раз предложили.
Тут мы на него посмотрели с интересом, а Буланова с большим удивлением и даже локтем ему по ребрам саданула.
Ну, посмеялись мы и сменили тему разговора.
На следующей неделе я обедал в ресторане «Дориан Грей», что на Кадашевской набережной, с Шаболтаем и Михаилом Фирсовым, тогда – заместителем Коменданта Кремля.
Разговор коснулся Скрынника. Я вспомнил его слова в прошедшую пятницу.
– Тут со Скрынником ужинал. Он и говорит вдруг: «Мне говорили, что если мужчине предлагают другого мужчину три раза, то он два раза может отказаться, а на третий раз обязательно согласится». А потом говорит: «Мне уже один раз предложили». Это что там у вас с ним происходит?
Фирсов и Шаболтай на мои слова практически не среагировали. Сидят, в тарелки смотрят, рыбу (бранцина в соли – рекомендую) ковыряют.
– Ну, если ему хочется,- задумчиво и серьезно говорит Фирсов,- то я знаю одного. Может вдуть запросто.
Шаболтай тут заржал:
– Знаем мы такого. Вдует с радостью.
Я решил с этими ребятами тему эту больше не поднимать. Отстраненность Фирсова и смех Шаболтая мне очень не понравились.
Наступает очередная пятница. Встречаемся мы с Булановой и Скрынником в том же ресторане на пересечении Ленинского и Ломоносовского проспектов. Женщины себе вина и легкого чего-то заказали. Мы со Скрынником по лагману, люля и бутылку водки «Белуги».
Выпили, поели. Сидим, счет ожидаем.
Вдруг Скрынник опять задумался. Пожевал толстыми губами и говорит:
– А мне уже второй раз предложили.
Мы молчим. Даже растерялись. Вот как его цепляет.
Буланова глазами сверкает, то ли от удивления, то ли от злости. Я тоже не выдержал.
– Тебе, что Витаса твоего кто-то предлагает?- спросил я.
– Почему моего? Его Шаболтай спонсирует,- певуче и задумчиво сказал Скрынник.
Он одно время меня спонсором Витаса все уговаривал стать. Очень ему хотелось в продюсеры из сантехников переквалифицироваться. Кремль, кругом девочки, мальчики, продюсеры, а тут сантехникой и ремонтом приходится заниматься. А рядом жизнь бурлит: Началова скидку просит дать, денег заплатить за выступление в Кремле ей не хватает, Витасы бегают, Верки Сердючки (не путать с сердюковскими барышнями) суетятся, модельеры разные и режиссеры по коридорам ходят, с Максимом Галкиным кофе пьют… В общем, жизнь кипит и манит. Ну, Валера и решил тоже потихоньку в продюсеры двигаться. И Витас ему понравился, и с его тогдашним продюсером у Скрынника хорошие отношения установились, и тот был не против, что еще один спонсор появится. Но у Скрынника самого денег таких не было, вот он и попытался меня привлечь. Но я этими делами не интересовался, и ничего в Витасах и продюсерах не понимал. Да и мир этот был мне чужой, и в него погружаться не хотелось. Мир этот был в Кремле для меня, как фон, как обои в комнате. Сижу сам тихо, примусы починяю, то есть кондиционеры, дворцы ремонтирую. Это по мне…
Но тогда Шаболтай о планах Скрынника узнал и отбил у него в одну минуту напрочь желания и мысли почти все, кроме сантехнических, потому что оказалось, что самым главным хозяином Витаса Шаболтай считал себя…
Через какое-то время встретился я с Фирсовым и комендантом Резиденции Президента, Большого Кремлевского Дворца, «Особой зоны Президента» и Резиденции Патриарха в Кремле Николаем Александровичем Деминым. Сидим в «Темпл-баре» на Манежной площади обедаем.
Я уже понимаю, что меня Шаболтай кидает. Даю понять, что молчать не буду и просто так кинуть себя не дам. Они мое положение понимают, но считают, что ничего у меня не получится. Хотя и согласны, что Шаболтай сдурел, да и время для кидка выбрал неудачное: работы по «Особой зоне Президента» не окончены, приближается срок сдачи объекта и Празднования 60-летия Победы, а менять меня в этой ситуации нельзя. Значит, есть шанс, считаю я. Они с сомнением качают головами.
И опять разговор зашел о Скрыннике, который уже во всю гадил мне, выполняя команду Шаболтая. А Буланова бежала впереди Скрынника, чтобы первой нагадить. И вспомнил я последнюю с ним встречу и рассказал о ней Фирсову и Демину.
– И говорит он так, задумчиво-мечтательно: «А мне уже второй раз предложили»,- рассказываю я.
Демин с интересом меня слушает, смеется. Фирсов сидит серьезный, в тарелку смотрит, вилкой рыбу ковыряет. Он тогда, по совету друзей, на рыбу и вино перешел, чем себе потом подагру и заработал.
Сидит Фирсов, тупо смотрит в тарелку. Мы с Деминым уже понимаем, что не к добру. Молча на него смотрим. Фирсова-то знаем не один год.
Он помолчал, потом говорит:
– Да, ему уже и третий раз предложили.
У нас с Деминым вилки-ножи и стаканы с бокалами из рук попадали.
– Ну, и как?- заорали мы.- Отказался?
– Уже и кличку дали,- тихо говорит Фирсов.
– Какую?- падая под стол от смеха, кричим мы.
– Пушок,- тихо говорит Фирсов. И только тут он засмеялся.
А вы говорите: Любовь! Крылья! Ноги!
ХВОСТ!
Кремлевская Санта-Барбара
Автор – И.Е.Морозова
Шестнадцатая серия. «Любовь и надежда»
Теплый осенний день 2011 года в Твери. На скамейке в городском парке сидит еще одна девушка – восточная красавица Самира Бадер. Девушка не простая, а активистка партии “Справедливая Россия». В эту партию много красивых девушек привлек один дяденька, который из геодезистов и геологов сразу в депутаты и спикеры попал. Потом он, правда, в девушках разочаровался.
К главному геодезисту партии Самира, разумеется, сразу попасть не могла, поэтому стала помощницей депутата Алексея Чепа, который, поговаривали, был сам из Главного разведывательного управления Министерства обороны и приторговывал оружием. Даже самого Виктора Бута другом и партнером был. Того Бута, которого американцы схватили где-то в Таиланде, надели на него шапочку, обмотали руки и ноги скотчем и вывезли в США. Там сильно издевались и пытали, даже угрожали в тюрьму посадить. И посадили. Несмотря на протесты нашего министра иностранных дел, который говорил, что Бут, хотя и продавал оружие всяким террористам, которые американцев поубивать хотели, но сам Америку очень любил и хотел бы, чтобы его посадили в российскую тюрьму. А уж потом бы, после продажи оружия и российской тюрьмы, он хотел приехать жить в Америку или Европу. Там бы он жил спокойно и оружием не торговал бы. Но для спокойной жизни в Америке или Европе нужны Буту деньги. А, кроме как торговлей оружием с террористами, заработать много денег у него не получалось. Поэтому американцы должны были Бута простить на время, дать ему заработать денег побольше и подождать, пока он приедет к ним сам, жить спокойно и деньги террористов в Америке тратить. На благо американской экономики…
Но американцы нашего министра не послушались. Незаконно, в микроавтобусе, шапочкой на голове, натянутой до пуза, перевезли Бута из Таиланда в США, заставили Бута прийти в их прокуратуру. А прокурор американский, зверюга, не захотел от Бута никаких признаний, даже не попросил его написать их кривым почерком на мятой от слез бумаге, так что Бут не смог прокричать журналистам, что его выкрали и заставили под пытками написать признательные показания. Зверюга-прокурор просто отправил Бута в тюрьму и сказал, что готов принять его партнеров.
Алексей Чеп Самире понравился. И военный вроде бы, и торгует по крупному, и дела по бизнесу в Анголе и другой Африке у него есть. И папа из Кувейта ей посоветовал держаться Чепа. Может, они уже и задружили по бизнесу.
Но староват был Чеп для Самиры. Не интересный. На уме – одно. И однообразно.
А девушке хотелось молодого приключения. Разнообразия. Перспектив красочных, но с вариантами.
Вот сидит она на скамейке в Тверском парке и ест булочку.
И подходит к этой девушке довольно высокий, можно сказать, что стройный, голубоглазый мужчина. А на голове у него красивая шапка из сурка. В руках у него тоже булочка. Садится мужчина рядом с девушкой и представляется:- Леонид Развозжаев, высокий блондин с голубыми глазами,- Леонид стащил с головы шапку и показал глазами на свои волосы. Движение глаз Самире особенно понравилось.- Революционер, будущий нефтяной магнат.Как услышала девушка, что Леонид планирует после революции, которую он устроит в России, стать нефтяным магнатом, так сразу же и полюбила его. И сам почти молодой, и перспективы уже красочные. И, наверняка, с вариантами. И папе в Кувейте понравится: нефтяной магнат, хоть и в ближайшей перспективе.А как Леонид мог не понравиться? Ведь кто обычно нравится женщинам? Молодой мужчина, спортсмен (на худой конец, бывший спортсмен), блондин, с голубыми глазами, и, естественно, нефтяной магнат или кремлевский чиновник (на худой конец, губернский чиновник, или глава администрации какого-нибудь приличного района, где кремлевские чиновники отдыхать любят).
Кто попадает под это описание, неизменно пользуется успехом у противоположного пола. Вот, например, Главный: натуральный блондин с голубыми глазами.Правда, он не высокий, но за последние годы подрос сантиметра полтора – вытянул позвоночник на особых устройствах, которые еще в советские времена были сделаны, а теперь все оказались в санаториях Администрации Президента или его охраны. К тому же, Главный – спортсмен. Уже больше десяти лет – Главный спортсмен. Даже не просто спортсмен, а человек с черным поясом, даже травмы у него и болезни у него, если и случаются, то только спортивные.
Все вокруг него тоже спортсмены. Вот премьер-министр, например, тоже ракеткой махать начал. Министр иностранных дел тоже спортсмен. Другой бы, если бы, как он, с лестницы упал, то весь переломался бы, а он ничего, только руку, ногу и спину поломал. Возможно, и голову, но слегка. Ему только чуть-чуть премьер-министр Турции в машину садиться помогает. А так все сам делает. И травма считается у него спортивной. Так он самому Главному из Турции доложил: Спортивная у меня травма, не волнуйтесь… Рад стараться!
Правда, говорят, что вино турки не то ему наливали. «Олл инклюзив», ну он и того…не выдержал на лестнице. Не успел спуститься.
Или вот, например, Роман Абрамович. И срашненький, и косноязычный, и по молодости бочки с бензином воровал. А кто сейчас найдет девушку, которая скажет, что этот небритый блондин (практически) с голубыми глазами – не ее мечта!? Потому что, ко всему прочему, он еще и нефтяной магнат, главный в Лондоне футболист и даже чиновник: губернатор где-то там, где много оленей, шуб и мехов.
В общем, блондин с голубыми глазами нефтяной магнат, или там губернатор или президент чего-нибудь, особенно если России, – мечта была уже давно девушки из Твери, помощницы депутата и дочери папы из Кувейта.
О Главном она, конечно, почти не мечтала. Там такой конкурс! Спортсменки в очереди полжизни стоят. Состариться в очереди и родить успели. Ну, как Главному блондину с голубыми глазами девушкам не понравиться? Отбоя от девушек нет. Вот и календарь ему девушки подарили, а на календаре целых 12 девушек, одна краше другой. Самира на календарь не попала. Жаль ей до слез. И каждая девушка из календаря себя предлагает Главному по-разному: и так, и сяк предлагает. Заманивают на машинах «Калинах» прокатиться.
А что? Кому удалось прокатиться, хорошую карьеру сделали. Некоторые сами депутатками стали, некоторые в помощницы к большим людям пошли.
Или вот, например, Бонд, Джеймс Бонд. Блондин с голубыми глазами, сотрудник английской разведки, на зарплате с небольшими представительскими сидит, а девок сколько по нему сохнет! В каждой серии у него новая, да и не одна. И росту он тоже небольшого, и на нашего Главного похож, что тоже странно, то есть по жизни не красавец. Хорошо, что не на Абрамовича, хотя со временем, может и станет походить. Тут все зависит от того, сколько Роман Абрамыч заплатит.
Правда, в оригинале Бонд был высоким брюнетом с голубыми глазами, но со временем все меняется. И разведчики становятся нефтяными магнатами, или президентами, и высокие брюнеты – не высокими блондинами…
Вот и случилась любовная история межу Леонидом Развозжаевым и Самирой Бадер. Сразу почувствовала Самира, что Леонид не прост. Хоть и не так чтобы очень молод, но и не совсем еще стар. Опыт есть и коммерческая жилка.
А Леонид парень, действительно, был к тому времени парень опытный и предприимчивый. Он уже и в Сибири шапками из сурка торгануть успел (одна осталась, на память, та, что на голове была в Твери), и в Москве на коммерческом поле карьеру сделать.
Начал он с торговли теми же шапками из сурка на Черкизовском рынке. Но скоро, благодаря своей шустрости и умению сидеть на двух стульях и ласкать двух телок (не в том смысле, а в смысле «ласковый теляти двух маток сосет»), сделал он на Черкизоне выдающуюся карьеру. Стал он представителем коллектива продавцов китайцев и всяких мешочников пред очами хозяина – Тельмана Исмаилова. Своего рода профсоюзный деятель. Как в самые крутые времена Америки. Очень любил Леонид об этом фильмы смотреть: мафия, профсоюзы… Слова страшные и героические.
А дела на Черкизоне шли крутые. В день хозяину в его офис в ресторане «Прага» по 250 тысяч долларов черным налом привозили. Это только с торговцев Черкизона, которых Леонид представлял. И в этом была заслуга не только там сборщиков или охранников, которые держали продавцов железной хваткой, но и скромного профсоюзного вожака Лёни Развозжаева.
Правда, Лёни от этого могучего потока черного нала мало что доставалось. Но все-таки на жизнь хватало.
Знал он и брата Тельмана, который Черкизоном командовал, и начальников охраны. Даже главного охранника несколько раз видел. А тот не просто охранником был, а целым действующим полковником ФСО. Вид у него был страшный: высокий, большой, совсем лысый. И фамилия страшная: Авакумов…Сталиным и Берией отдает…
Хорошие, веселые были времена. ФСО охраняла Исмаилова, «Прагу» и Черкизон. Собирай деньги спокойно. Никто не рыпался. И Лёня на хорошем счету и у Тельмана, и у ФСО был.
Но что-то в Кремле Тельман разонравился. То ли его слишком большая дружба с Лужковым и Малышковым, особенно, его сыном, с которым Тельман много чего насоздавал. То ли Тельман из питерским кому-то дорожку перешел и приобрел почти даром в Москве собственность, которую кто-то из питерских почти даром приобрести хотел. То ли слишком много денег за рубеж отвез, и черного нала в Москве стало не хватать.
Авакумов от Тельмана ушел. Начались всякие проверки.
И тут Леониду один знакомый, с офицерскими усами и надежностью во взоре, которому Леонид любил рассказывать о жизни Черкизона, и у которого просил понемногу в случае нужды, предложил уйти в политику. Сначала, правда, не в политику, а к политику. Водителем. Но, сказал знакомый с офицерскими усами и надежностью во взоре, ты, Леонид парень хваткий. Быстро оценишь обстановку и пойдешь на повышение. И я помогу. Где советом, где чем-нибудь другим. Будем встречаться, обсуждать.
Пойдешь ты к быстро растущему политику Илье Пономареву. Молодой, но уже депутат. Мать его в самых доверенных лицах Романа Абрамовича. Сечешь?
Сек Леонид, сек! И пошел Леонид сначала водителем, а потом и организацию Илья под активного и смышленого водителя создал. Малый и средний бизнес начал представлять Леонид. А что? Дело знакомое. Торговцев Черкизона тоже крупным бизнесом назвать нельзя.
А тут дела стали поворачиваться в российском государстве таким образом, что уже возможность прихода оппозиции к власти стала казаться почти возможной. Умный и щедрый знакомый с офицерскими усами и надежностью во взоре сам даже удивился: Вон, как поворачивается, говорит. Еще и к власти, Лёнь, придешь! Сам к тебе буду приходить, помощи просить… Ты теперь старайся на передовой быть, в самых главных событиях участвовать. Где там со знаменем в руках вперед надо побежать, беги, только меня предупреди и посоветуйся… Вот, Леньк, будет хохма, если ты в России власть возьмешь!
Знакомый даже с удивлением и какой-то завистью, которая, кроме надежности, проявилась во взоре, смотрел на Леонида.
Леонид посмеялся культурно, но внутри задрожал. Так ему эта фраза нравилась: «Власть возьму». Он эту фразу раньше уже слышал. Как-то присутствовал он при разговоре главных правозащитников: Льва Пономарева и Евгения Ихлова. И ругали они российские тюремные порядки, что там очень права человека не соблюдают. И сказал во гневе Ихлов: «Вот приду к Власти, всех разгоню к чертовой матери!»
И услышал Леонид эту фразу: «Приду к Власти», и затрепетал даже внутри. Вот взять так просто и сказать! А раз сказал, значит шанс есть. Значит, возможно, близко. А если постараться, то можно и вместо Ихлова и Пономаревых самому к Власти прийти. И стал Леонид эту фразу часто про себя повторять.
И вторая фраза любимая у него была: « Я, как политик…» Эту фразу он у Алексея Навального часто слышал. И тоже она ему понравилась. Идет, бывало, Леонид по улице и повторяет, как поет, про себя: «Вот возьму Власть…», «Вот приду к Власти…», « Я, как политик…»… Симфония Шостаковича без оркестра!
Так он на тверском бульваре и сказал девушке Самире:
– Вот возьму Власть в России, стану нефтяным магнатом. Хотя и в политике останусь. Я, как политик…
И девушка на все согласилась.
(Продолжение следует)
