Валерий Морозов

После гибели Санджая, отношение к Индире Ганди изменилось. Простой народ, как относился к ней с любовью и уважением, так и продолжал в своей массе к ней так относиться. Но это чувство стало глубже, и в нем примешивалась жалость, то есть своего рода любовь.

Индира заставила своего старшего сына Раджива уйти из авиации и стать ее правой рукой в политике. Все понимали, что она права. Кроме самого Раджива, которого в политику не тянуло. Но младший сын Санджай, который мечтал стать и стал на короткое время политиком, погиб, разбился во время полета на самолете, и Индия не хотела, чтобы Индира рисковала старшим сыном. Считалось, что профессия политика менее опасна для здоровья, чем профессия летчика.

Случилось то, чего не могли добиться многие в течение двенадцати лет. Из питерского ближнего круга Путина выбит первый человек. Как Путин говорит, «из строя».

Я уже писал, что в непитерском окружении Путина и высших эшелонах государства, сразу после прихода питерской команды, главным желанием было выбить хоть одного из «ближнего  круга». Тогда все посыплются. Так считали непитерцы. Выбить удалось только в ноябре 2012 года. И сразу министра обороны.

В середине дня, 31 октября 1984 года, Раджниш заглянул ко мне в кабинет. С ним были Меннон и еще один «могучий старик» – Оджа. Ему было под восемьдесят. Как и у Меннона, у него в груди был зашит кардиостимулятор. К тому же, у него был сахарный диабет, и он был глухой. Но, как и Меннон, и другие наши старики, Оджа был всегда жизнерадостен и готов к работе и приключениям. Естественно, был готов и выпить, если предоставлялась такая возможность. В свое время Оджа  был президентом Союза журналистов Индии, пишущих на хинди. В хиндиязычных штатах, когда мы туда приезжали, главные редакторы газет кланялись ему, дотрагиваясь до его старых ступней ног. Цены Одже и другим старикам не было.

– Мистер Морозов, мы договорились встретиться в нескольких газетах,- сказал старейшина Оджа.