(из серии «Америка Трампа в новом мировом порядке», ч 4)
Мир политики и бизнеса разделился на тех, кто надеется на то, что Дональд Трамп выполнит свои обещания, и на тех, кто думает, что Трамп потерпит поражение. И пессимистов среди политиков и бизнесменов становится меньше с каждым днем.
Однако, необходимо отметить, что среди тех, кто поддерживает Трампа, большинство видит происходящее поверхностно, не осознавая, насколько глубокие изменения в мире несет команда Трампа.
Более того, есть еще один важный вопрос, на который пока нет однозначного ответа:
Понимают ли причины и глубину проблем, которые им придется решать, сложность предстоящих им реформ сам Дональд Трамп и его ближайшие сподвижники? Без понимания источника проблем, причин их возникновения, трудно найти правильный и эффективный способ их решения, и можно привести страну, даже супердержаву, к неожиданной пропасти.
Сорок лет назад, в 1984 году, Михаил Горбачев, лидер СССР, который в тот момент имел поддержку практически всего населения страны, тоже попытался решить проблемы, которые по уровню сложности, по природе, характеру и истокам были близки тому комплексу проблем, который придется решать команде Трампа в ближайшие годы.
Тогда, в конце 1970-х – начале 1980-х годов, проблемы стояли не только перед руководством СССР, но и перед западными странами. Горбачев не понимал природы и масштабов стоявших перед ним задач. Он поторопился реформировать советскую систему, сделал это с наскока, оказавшись в плену идеи неизбежности позитивного результата при наличии желания, воли политиков и «прогрессивной» направленности реформ, – того исторического оптимизма и позитивизма, который во многом формировал идеологии в 19 и 20 веках, в том числе марксизм, и был основой советского варианта коммунистической идеологии пост-сталинского периода, взятой на вооружение советской бюрократией.
В итоге, через несколько лет Горбачев этот оптимизм угробил, и чего нет до сих пор в современной России, так это исторического оптимизма. Сумеет ли Трамп избежать подобного провала? Вот в чем вопрос.
Попытка перестройки экономики, общества, международных отношений, предпринятая Горбачевым, – «торопыгой», как его назвал однажды другой советский лидер, Юрий Андропов, который и привел Горбачева в Москву, в Кремль, не подозревая, к чему приведет сделанный им выбор преемника, – закончилась провалом, гибелью СССР, который на момент начала «перестройки» был не только одной из двух мировых супердержав в экономическом, политическом и военном плане, но и государством с самым высоким на тот момент уровнем образования, культуры, социальной защиты населения.
Неожиданная и быстрая гибель СССР и социалистического лагеря спасла Запад, дала возможность США и Западной Европе ресурс времени для решения своих проблем и возможность захватить огромные новые рынки, поглотить или поставить под свой контроль большинство ресурсов и потенциала разваленного горбачевскими реформами СССР и соцлагеря. Однако, это не решило противоречий и проблем самого Запада, которые были лишь законсервированы на тридцать лет и в начале 21 века резко, до предела начали обостряться.
Это обострение было вызвано ускорением научно-технического прогресса, подъёмом экономик и ростом военной мощи Китая, Индии, стран Юго-Восточной Азии, всего так называемого Глобального Юга, а также начавшимся восстановлением России и так называемого «русского мира», который до сих пор не может преодолеть кризис, порожденный развалом СССР.
При этом, следует учесть, что Россия в результате развала СССР избавилась лишь от некоторых, немногих стоявших в 1980-х годах перед Горбачевым проблем. Большинство проблем и противоречий, появившихся за годы Советской власти, при Ельцине и Путине не были решены.
Более того, проблемы продолжали и продолжают расти и углубляться, в том числе и потому, что вместо их решения пришедшие к власти в 1991 году в Кремле кланы занялись трансформацией экономики и общества по образцу существовавшей и уже к тому моменту устаревшей западной модели, которая сама несла в себе многие противоречия, которые привели к гибели СССР. Именно эти противоречия теперь предстоит решать Трампу.
В начале 21 века нерешенные проблемы начали обостряться не только в США, но и в Европе, и в России. Особенно ярко эти проблемы проявились в результате и в ходе войн, прежде всего, на Украине и Ближнем Востоке. Именно в ходе боевых действий в последние три года даже полуслепым стало очевидно одно из главных противоречий, которое пытался и не смог решить Горбачев, что и привело к обрушению советской системы.
И это противоречие между устаревшей частью военно-промышленного комплекса, которая составляла на момент распада СССР до 80% не только советского ВПК, но и всей советской промышленности, и требованиями технологического прогресса, потребностями обороны и вооруженных сил новой наступавшей эпохи.
В 21 веке устаревшая часть ВПК в ходе боевых действий проявила себя предельно неэффективной, слишком затратной и неспособной обеспечить победу даже над более слабым противником.
Это касается всех видов вооруженных сил. Например, авианосные группы, большие ударные и десантные корабли оказались, на новом уровне развития гиперзвуковых ракет, ударных воздушных, морских и подводных беспилотников, слишком большими и легкими целями.
Разница в стоимости средств нападения, например ракет, способных гарантированно уничтожить ударный крейсер или авианосец, и стоимости цели составляет сотни раз, а в случае с авианосной группой кораблей, эта разница составляет тысячи раз.
Передвижение крупных армейских группировок, особенно на большие расстояния, например через моря и океаны, на нынешнем уровне развития современных средств обнаружения, наблюдения и нападения, стало не просто проблематичным, но невозможным, что заставляет пересматривать всю систему логистики, делает предельно трудным ведение эффективной крупномасштабной войны вдали от основной территории, тем более на другом континенте.
Это заставляет основные мировые державы, чтобы максимально обезопасить себя и гарантировать эффективность боевых действий, создавать новые макрорегионы вокруг своих цивилизационных и военно-политических центров.
Новая реальность заставляет мировые цивилизационные центры интегрировать прилегающие территории и народы в свои макрорегионы, делая себя и их на порядок более защищенными, чем удаленные территории. Отсюда проистекают попытки Трампа интегрировать Канаду, Панаму, Гренландию в единый Северо-Американский макрорегион (хотя кроме военно-стратегических для этого есть и другие причины, о которых мы поговорим в следующих материалах).
Если еще несколько десятилетий назад надводный флот обеспечивал контроль над океанами и морями, то теперь, на новом уровне развития ракетной техники, ударных дронов и средств космической разведки и ударных систем, надводный флот становится мишенью и может быть уничтожен ударными средствами противника до того, как приблизится на расстояние выполнения своей боевой задачи.
Дроны стали тем, чем были пулеметы во времена Первой мировой войны. Стоимость дронов в десятки и даже сотни раз меньше стоимости уничтожаемой ими боевой техники противника, а количество солдат, уничтоженных дронами достигает нескольких сотен и даже тысяч на одного оператора дронов.
Потери в современной войне как живой силы, так и техники достигли небывалых размеров, и заставляют стороны конфликта скрывать свои потери, занижать их в десятки раз, чтобы избежать шока и возмущения населения. Это мы видим на Украине, которая превратилась в поле экспериментов и соперничества, отработки новых технологий и вооружений не только для России, но и для США, Великобритании, Китая и многих других стран.
Если в первые два года на Украине захват территории фиксировался видео наблюдением появления солдат противоборствующих сторон на том или ином объекте, водружением ими флагов и знамен, то теперь все чаще фиксируется появление наземных дронов, способных вести огонь и контролировать территорию. Контроль над территориями обеспечивают беспилотные аппараты и боевые дроны.
Космос уже стал сферой, полностью интегрированной в зону боевых действий, и США вырвались вперед по некоторым важным направлениям, опережая Китай и Россию, но угроза того, что Китай и Россия обойдут США сохраняется.
«Батут» Маска оказался на порядок более совершенным и эффективным, чем стихи и фильмы Рогозина, а ошибки Путина при назначении руководителей по важнейшим направлениям стали стратегическими ошибками. И проблема руководителей, на решение которых слишком часто влияют кланы, а не государственные интересы, остается одной из самых критичных для России.
Эта же проблема интеллектуального и морального несоответствия руководителей и управленцев задачам новой эпохи стоит перед Европой, где начался процесс замены политических элит. Эти проблемы привели к потери власти демократами и старыми элитами республиканцев в США и к приходу новой команды Трампа.
Тот, кто ближайший год совершит качественный рывок на новый технологический уровень в космической технике, ИИ, дронах получит огромные преимущества в войне. А необходимость и неизбежность этого рывка очевидны для всех.
На новый уровень поднялась и интенсивность самих боев. Даже в отсутствии массированного наступления, в среднем, российская группировка на Украине, численностью 700 тыс. военнослужащих, ежедневно использует до 2000 дронов камикадзе, около ста беспилотников дальнего действия «Герань», каждый из которых способен уничтожить крупный объект, от пяти до десяти тысяч артиллерийских снарядов, до 200 групповых выстрелов из РСЗО. И это в условиях позиционных боев и отсутствия широкомасштабного наступления и интенсивных боевых действий. В случае широкомасштабного наступления одной из сторон интенсивность расхода боевых зарядов, дронов и техники увеличивается от трех до шести раз.
Это означает, что в нынешней войне, даже в региональном конфликте, в год для восстановления запасов стране, участвующей в боевых действиях, необходимо производить в пересчете на каждого военнослужащего не менее шести дронов камикадзе (всего в год необходимо производить от 2, в случае позиционных и низкоинтенсивных боев, до 10 миллионов дронов ), от пяти до тридцати артиллерийских снарядов на каждого военнослужащего (всего от 1,5 до 10 миллионов снарядов в год).
Учитывая нынешние цены на мировом рынке, это означает, что только на артиллерийские снаряды в случае регионального конфликта каждый участник войны должен тратить не менее 50 миллиардов долларов США в год. И это при нынешних мировых ценах, и эти цены быстро растут, хотя Россия сумела сдержать рост цен внутри страны, что и позволяет ей выносить кризис военного времени.
Подъём производства на уровень потребностей современной войны сразу несколькими странами в нескольких регионах приведет не только к еще более резкому повышению цен, но и к неспособности стран производить необходимое им количество вооружений. Интенсивность войн достигла такого уровня, что война стала экономически невозможна для большинства стран, в том числе развитых экономически и сильных финансово.
Такая война, даже прокси и гибридная, стала невозможной и для США, если им противостоять будет сильный в техническом и военном плане противник, например, Россия или Китай. Это меняет весь политический расклад.
Уже в конце 1970-х годов СССР столкнулся с проблемой несоответствия существовавшего военно-промышленного комплекса новым потребностям обороны, с противоречием между устаревшими производствами и новым технологическим укладом. Уже тогда разработанные новые типы вооружений позволяли уничтожать и бороться со старыми видами вооружений максимально эффективно, с наименьшими затратами, делая огромные массивы техники и вооружений бесполезными. Это меняло стратегию и тактику войны. Однако, большинство руководства ВПК, партийной бюрократии, особенно состарившихся руководителей партии и их ставленников, ничего кроме «партийной работы» в жизни не видевших, были против развития новых типов вооружений, ИИ, а тем самым, тормозили переход на новый технологический уровень всей экономики.
В советском ВПК тогда работали сотни миллионов людей, в том числе, десятки миллионов рабочих, которые в соответствии с коммунистической идеологией были «правящим классом», и коммунистическая бюрократия испугалась. Бюрократия оказалась неспособной провести реформы, остановить и ликвидировать устаревший ВПК.
Попытка Горбачева заставить бюрократию сократить старый ВПК вылилась в серию катастрофических ошибок, в частности, к прекращению производства и поставок вооружений на экспорт, что привело к падению ВВП СССР на 30 миллиардов долларов в один год. А за этим последовало сокращение производства и продажи алкогольной продукции …
Выход коммунистическая бюрократия нашла в коллапсе всей системы, всего ВПК и приватизации промышленности, общенародной собственности, экономики через обрушение системы планирования и управления.
Те же или похожие проблемы стоят сейчас перед США, Трампом и его командой. Однако, Трамп понимает, что остановить работу значительной части промышленность США нельзя, обрушить производства без социального взрыва не получится. Перед Трампом стоит задача продолжить работу устаревшего ВПК, сокращая и трансформируя его, но постепенно, продолжая, в отличие Горбачева, поставки вооружений на экспорт.
Главная задача состоит в том, чтобы другие страны резко увеличили закупки вооружений у американского ВПК, что позволит команде Трампа перестроить американскую экономику. Для этого союзники США должны взять на себя значительную часть расходов, поднять закупки вооружений в несколько раз. Для этого нужна была война в Европе, которая теперь должна быть остановлена, но закупки вооружений европейскими странами должны быть увеличены не до 2%, а как минимум до 5-6%. Следовательно, угроза европейского, как и других региональных конфликтов будет сохранятся еще несколько лет.
Более того, проблема несоответствия традиционных отраслей и производств новому технологическому укладу существует не только в ВПК, но и в большинстве других отраслей, а также в сфере финансов, образования, науки и системе политического и государственного управления.
Первые дни после прихода Трампа в Белый дом продемонстрируют способность или неспособность Трампа и его команды выполнить перестройку США, а за США и всего Запада, или произойдет трагедия, похожая на ту, что произошла в СССР в 1984-1991 годах, – на перестройку Горбачева.
(Продолжение следует)
