Сентябрь выдался удивительно богатым на аресты чиновников и следователей. 19 сентября был задержан заместитель начальника отдела СУ СК РФ по ЦФО Ольховников (https://valerymorozov.com/ ). 25 сентября был арестован директор Департамента контроля расходов на науку, образование, культуру, спорт и средства массовой информации Счетной Палаты РФ Александр Михайлик.
Оба задержания представляются СМИ и правоохранительными органами не связанными между собой. Обе операции покрыты толстым слоем шелухи, которая нужна только для того, чтобы скрыть реально происходящие процессы и конфликты в верхних эшелонах режима.
В этом материале я постараюсь разобрать ситуацию с арестом Михайлика, хотя частично, как это ни покажется странным, придется коснуться и Ольховникова. Для анализа ситуации надо остановиться на основных блоках информации, которая сейчас подается в СМИ.
- Сначала СМИ был предложен вариант: Михайлик арестован за получение взятки от владельцев ООО «Лаарди», которые платили за организацию внеплановой проверки ФГУП «Спорт-инжирининг», с которым у «Лаарди» возникли проблемы. Деньги переданы были через посредников: бывшего члена экспертного совета СП Сергея Закусило и сенатора от Новгородской области Александра Коровникова, которые были также арестованы.
Эта история сразу выглядела не просто малоправдоподобной, но и нереальной. Нестыковки здесь на каждом шагу.
Во-первых, сообщали, что руководители «Лаарди» хотели наказать «Спорт-инжиниринг», который, якобы, не заключил с ними контракт. Если дело было именно так, что они этим хотели добиться? Заплатить несколько миллионов для того, чтобы Счетная палата пришла с проверкой в ФГУП, который СП и так обязана была проверять и проверяла? Что даст эта проверка, кроме того, что руководителям «Лаарди» придется дать взятку в несколько миллионов незаконно обналиченных рублей? Абсолютно ничего.
Во-вторых, если руководители «Лаарди» все-таки решились потратиться на создание неприятностей ФГУП «Спорт-инжиниринг», то зачем они, обратившись к «решальщику» Закусило, то есть, предложив ему заняться НЕЗАКОННЫМ делом, сразу же написали заявление в полицию? То есть инициатор незаконного наезда и взяткодатель первым же и пошел в полицию доносить на себя?
В-третьих, если «лаардийцы» все-таки обратились в полицию и написали заявление о том, что они пытались установить коррупционную связь с сотрудниками СП, подкупить их с целью отомстить ФГУП путем организации внеплановой проверки, а для этого нашли «решальщика» Закусило, который запросил слишком много, то почему полицейские взялись за это дело, которое «воняло» с самого начала, а не объяснили «лаардийцам», что они роют яму себе, а полицейским создают кучу и еще мешок трудностей? Ни о каком бизнесе после этой истории, в условиях современной России, у «Лаарди» быть не может. Или не завели на них уголовного дела с последующим ошкуриванием придурков, которые сами пришли с делом на себя? Ведь провести подобную операцию, против сенатора и одного их ключевых руководящих сотрудников СП, для полиции практически немыслимое дело.
При условии, что это не была спланированная спецоперация
И подтверждение этого позже появились в прессе. Однако, опять неявно, лишь несколькими шрихами, проблесками. Теперь предлагается следующая схема. В апреле 2013 года был задержан по обвинению в мошенничестве Юрий Ребров, один из руководителей ООО “Лаарди”. Он пошел на сотрудничество со следствием, а также дал показания о том, что ему известно о еще одной группе мошенников. В нее, по словам задержанного, входил бывший член экспертного совета Счетной палаты Сергей Закусило. Далее, ДЭБ МВД разработал операцию в отношении Закусило, в ходе которой Ребров «заказал» ФГУП «Строй-инжиниринг», Закусило вывел сначала на сенатора Коровникова, а Коровников, тоже задержанный, сдал Михайлика (http://www.kommersant.ru/doc/2309280 ).
Однако, и в этом варианте все «не бьет». Почему Ребров «заказал» именно «Спорт-инжиниринг»? Почему заказ был сделан именно через Заукусило, а не через другого члена группы мошенников? Такие дела не делаются самотеком, без согласования, тем более когда идет речь о разработке сенатора и ключевого человека в СП, один из которых является выходцем из МВД и сенатором, а другой из спецслужб и генералом.
Объяснение может быть одно: приказ о проведении операции был отдан задолго до появления Закусило. Операция была санкционирована первыми лицами МВД и ФСБ. И не исключено, что им потребовалась санкция Путина.
- В развитие пункта 1. Счетная палата курируется ФСБ, которая, как это принято в системе, сложившейся в России, не только контролирует, но и «крышует» руководство СП.
Прикрепленные сотрудники ФСБ должны были доложить руководителю СП Сергею Степашину об операции против Михайлика, который сам когда-то был прикрепленным к СП. Реакция Степашина не говорит о том, что он был в курсе дела. Однако, есть интересная деталь, на которую пока никто не обратил внимания: в тот же день, когда был арестован Михайлик, 25 сентября, Валерий Павлович Горегляд, куратор Михайлика и заместитель Степашина, был уволен из СП и назначен аудитором Центробанка России. Должность важная, но не та, на которую Валерий Павлович мог претендовать.
- Сам Михайлик тоже не простая «шестеренка» в системе СП. Более того, он важнейшая «шестеренка» в системе, которая называется РЕЖИМ. И на этом надо остановиться подробнее.
Главный контролер и проверяющий
Михайлик возглавлял департамент в СП, который стал в последние годы одним из самых важных. Он курировал, а точнее, контролировал расходы:
– по Олимпиаде в Сочи;
– расходы бюджетных средств на науку, в том числе Сколково, РАН, где под лозунг о повышении эффективности науки проводится самая большая «прихватизация» за последние 20 лет;
– бюджетное финансирование СМИ образование;
– строительство к Чемпионату мира по футболу 2018 года.
Это означает, что именно Михайлик проверял самые «горячие» программы последних лет. Даже Сколково, СМИ, институты, которые, как кажется на первый взгляд, находятся на периферии политических и финансовых конфликтов, в реальности в нынешней политической обстановке являются Сталинградом современной внутрироссийской политики. Не зря периодически появляется информация о том, что оппозиция, в частности, «проект Навальный», финансировалась за счет бюджетных средств, выделяемых на науку, образование и СМИ.
Однако, роль Михайлика определялась не тем, что он проверял, а тем, как он проверял. Как говорится, есть «dinner jacket», а есть «dinner jacket». Так вот, этот – последний!
Фамилию Михайлик и название «Счетная палата» в Главном управлении капитального строительства Управления делами Президента РФ, например, знают прекрасно. Сотрудники ОАО «Москонверспром» и я сам слышали фамилию Михайлик в кабинетах ГУКС УДП РФ неоднократно.
Система в Управлении делами Президента РФ работает (до ареста Михайлика, во всяком случае, работала) следующим образом. Генеральный подрядчик, например, «Москонверспром», выполнив на олимпийских объектах УДП РФ объем работ за месяц, сдавал акты выполненных работ в сметный отдел технического заказчика ФГУП «Дирекция по строительству и реконструкции объектов высших государственных органов (ДСР)» – директор С.А.Смирнов (до возбуждения в августе 2010 г. уголовного дела № 355516, ныне директором ФГУП является Таскин). Сметы и акты готовила и отвозила в УДП РФ лично начальник сметного отдела «Москонверспром» Васильева. Это было сделано по просьбе и требованию руководства ГУКС УДП РФ и ФГУП «ДСР»: на связи с их сметчиками был один человек.
Однако, отвозила Васильева сметы не в ФГУП «ДСР», как должна была бы, а сразу сотрудникам сметного отдела Главного управления капитального строительства УДП РФ Цыбизовой и Аверьяновой, которые принимали наши сметы на так называемую «проверку». Делалось это потому, что в «ДСР» сметчиков не было. До июня 2009 года вся работа по сметам была сконцентрирована в руках Цибизовой и Аверьяновой, который подчинялись напрямую заместителю начальника ГУКС УДП РФ Лещевскому.
Цибизова и Аверьянова работали и за себя (то есть за Государственного заказчика УДП РФ), и за сметный отдел технического заказчика – ФГУП «ДСР». Они же получали за свою работу и часть из откатов, которые собирали с подрядчиков руководители «ДСР» Смирнов и Ольшевский.
Акты проверялись долго, по несколько месяцев. Некоторые акты лежали в УДП РФ почти год. Мы уже и деньги давно получили за выполненные работы, а акты все оставались в сметном отделе УДП РФ. Более того, эти акты неоднократно переделывались, а иногда переделывались и сметы на реконструкцию объектов, работы на которых были в полном разгаре, а то и завершались.
А почему переделывались акты и сметы? Потому что сотрудники сметного отдела УДП РФ «согласовывали», то есть отдавали на «неформальную проверку» эти акты и сметы курировавшим их сотрудникам отдела Счетной палаты. Того самого отдела, которым руководил Михайлик. «Надо согласовать с Михайликом»- слышалось в кабинетах.
В чем же был смысл такого «взаимодействия»? Главных задач было три:
- «Правильно» оформить незаконное завышение смет и цен на оборудование, что происходило постоянно на объектах УДП РФ. Причем это касалось не только олимпийских объектов, где были, как говорили чиновники, «открыты бюджетные мешки с деньгами», но и других объектов, например, Корпуса 14 Московского Кремля, в котором находится Администрация Президента и ФСО.
Превышение нормальных, то есть необходимых объемов финансирования, которые, как ни раздувай, но были ограничены федеральными сметами, было значительное. Особенно завышение шло по оборудованию, иногда в разы. Для оправдания такой цены нужны были не только «правильно» составленные протоколы выбора оборудования (то есть набор предложений с соответствующими ценами), но и согласование пределов цены с Михайликом и его людьми. Необходимо было привести сметы, акты, цены в соотвествие, чтобы при очередной проверке Счетной палатой завышение не обнаружилось. В этой ситуации было найдено самое «разумное» решение: делать акты и сметы так, чтобы скрыть и узаконить их завышение совместно с теми, кто потом должен был их проверять. Как говорил товарищ Сааков в пророческом фильме Гайдая: «Тот, кто нам мешает, тот нам поможет!»
«Москонверспрома» это касалось не часто. Я отказывался завышать цены, понимая, что государственный контракт могут проверить «не-Михайлики», и тогда компанию заставят вернуть деньги, даже если мы докажем, что кроме нормативной прибыли мы ничего себе не оставили. Но с такими завышениями мы неоднократно встречались там, где не были генподрядчиками, например, на том же Корпусе 14 Кремля.
Отказ от завышения цен, особенно по олимпийским объектам, был одной из главных причин моего конфликта с руководством УДП РФ. Как заявил мне однажды один из чиновников: «Чего ты выступаешь? Это же деньги Чауса и Лещевского!»
- «Правильно» оформить акты, чтобы скрыть те платежи, которые включали в себя откаты и переплаты «карманным» подрядчикам, то есть тем, кто или принадлежал чиновникам, или ими контролировался. Такие подрядчики платили очень крупные откаты (до 40 %) и были важным источником «доходов» чиновников, особенно среднего звена.
В этих случаях также необходима была подчистка сотрудниками отдела Михайлика. Переплата одним подрядчикам и, таким образом, занижение стоимости других работ надо было также скрыть, как и завышение. В том числе, в случае перекрестной проверки.
Нас это коснулось, прежде всего, при реконструкции корпуса «Приморский» санатория «Сочи» УДП РФ. Лещевский заставлял нас платить, например, «Харвинтеру», его карманной кампании, на 40% больше, чем мы получали из бюджета за эту же работу. Доходило до того, что нас заставляли покупать окна и витражи, которые мы сами производили, худшего качества и по завышенной (до 30%) цене у других поставщиков. Это была вторая причина постоянных конфликтов с чиновниками УДП РФ.
Кроме этого, деньги в размере 15% от оплаченных нам объемов должны были уходить нескольким компаниям, которые занимались переводом денег в личные карманы Лещевского, Смирнова и тех, с кем они делились. Естественно, в этой цепочке были и сотрудники отдела Михайлика, хотя, возможно, за их труды с ними расплачивались не только деньгами, но и различными благами, которые распределяет УДП РФ.
Так или иначе, когда говорят о завышении расходов по Олимпиаде в Сочи, то надо понимать, что без «проверок» и согласования Михайлика это произойти не могло. Конечно, руководство СП получало сведения и о нарушениях. Наверное, даже сотрудники отдела Михайлика собирали свое досье и докладывали руководству. Но довести дело до таких масштабов коррупции без покровительства и сокрытия совершаемых преступлений было невозможно.
Насколько важна была эта связка УДП РФ – СП, показывает наш случай. Когда в мае 2009 года я пошел на открытый конфликт с УДП РФ, и ДЭБ МВД провел официальный оперативный эксперимент по передаче денег, которых у меня вымогал Лещевский, то первое, что сделало руководство УДП РФ, после того, как оперативники продемонстрировали записи передач мною денег Лещевскому и наших с ним (и некоторыми другими руководящими сотрудниками УДП РФ) разговоров, – это пригласили на работу в УДП РФ на должность начальника сметного отдела ФГУП «ДСР» нашу Васильеву. Ибо именно она вела со стороны «Москонверспром» работу по «переделке» смет и актов. Именно она сидела в кабинетах со сметчиками УДП РФ, разбирая полученные в отделе Михайлика правки и корректировки, а потом ехала к нам в офис, переделывала и распечатывала новые акты и сметы и везла опять в УДП РФ на новую «проверку».
Васильева получила должность начальника сметного отдела. Сын ее был устроен в институт. Муж тоже получил выгодную работу. А Васильева встала на сторону УДП РФ, скрывая ту информацию, которой обладала.
Второе, что сделало руководство УДП РФ и ДЭБ МВД, это устроило «маски шоу» в нашем офисе, прислав пару десятков оперативников. Главная их задача была изъять диск из компъютера Васильевой, на котором сохранились все переделки, забрать ее документацию, черновики, записи. Все это было изъято, а затем уничтожено.
Тем не менее, в уголовном деле, которое СК РФ был вынужден возбудить в августе 2010 года, есть мои показания об «эффективном» сотрудничестве между УДП РФ и СП, показания других работников «Москонверспрома», которые знали об этом «сотрудничестве». Одним из первых проверкой этих показаний занимался Ольховников, который доказательств, подтверждающих нашу информацию, не нашел.
Тогда за свою «слепоту» и бестолковость, которая не позволила Ольховникову «правильно» прикрыть свою «слепоту», Ольховников был отстранен и уголовное дело было возбуждено. Возбуждено оно было в отношении Лещевского, хотя по нему проходили и другие сотрудники ГУКС УДП РФ и ФГУП «ДСР». А адвокатом у Лещевского, кремлевского чиновника, отвечавшего за строительство кремлевских и олимпийских объектов (кстати, уйдя на пенсию в ходе следствия, Лещевский после развала дела вернулся к «своим» объектам), был чеченец Арсамирзаев. А адвокатом у Михайлика – чеченец Мурад Мусаев. И оба они – выходцы из одной конторы «Добровинский и партнеры». Вот ведь тоже совпадение! Хорошие у чеченских адвокатов клиенты: руководящий состав Управделами президента РФ, Счетной палаты… Может быть выходцев из конторы Добровинского кремлевские чиновники и их проверяющие выбирают потому, что Добровинского некоторые СМИ называют «адвокатом мафии», который обслуживал Япончика, Михаила Черного, фирму «Нога», которая пыталась арестовать российскую собственность за рубежом, и… Российский Фонд Федерального имущества (РФФИ), когда тот пытался опровергнуть обвинения в занижении цен при приватизации федерального имущества, а также те структуры, которые занимались уводом денег из России за рубеж?
Так что же стоит за последними событиями и за делами Ольховникова и Михайлика?
Об этом в следующем материале…
