Итак, перед нами стояла триединая задача: купить дом в хорошем месте и максимально недорого, сделать хороший дизайн и качественную перестройку по оптимальным ценам, выйти на рынок с домом, который будет высоко оцениваться. И еще: надо было уложиться в тот бюджет, который мы наметили.

С местом мы определились: не в Лондоне, где слишком дорого. Для начала серьезного бизнеса по недвижимости и строительству в Лондоне у нас не было денег. Мы могли бы купить маленький дом или квартиру, даже в приличном районе, но что это нам дало бы в плане бизнеса? Подождать несколько лет и продать этот дом, заработав на росте цен на жильё в столице Великобритании. Это было не интересно, это не давало нам проявить себя, заработать на том, что мы умели и могли.

С графством мы тоже определились: Сарри. Это самое престижное и красивое графство рядом с Лондоном (знаменитые в плоской, низинной Англии «холмы Сарри»), с прекрасно развитой инфраструктурой, железнодорожным и авиационным сообщением.

С городом мы также определились: Уокинг. Это не город аристократов, здесь нет «богатых новых русских», сделавших состояние на разграблении советского наследства и не ценивших денег и не понимавших их стоимости. Здесь цены на 20-30 % дешевле, чем в том же Гилдфорде, который находится в пятнадцать километрах от Уокинга.

Гилдфорд входит в «банковский пояс» Лондона, здесь веками селились аристократы и банкиры. Гилдфорд, конечно красивее, древнее, чопорнее. Как сказала Гэй (в Англии так зовут даже женщин), пожилая дама с внешностью матроны из Южной Италии: «Вы живете в Уокинге? И собираетесь там купить дом?! Так там даже кофе негде выпить!»

Гэй работала менеджером в компании, которая занималась продажей элитного жилья в Гилдфорде, и мы потеряли в ее глазах, когда честно сказали, что все-таки склоняемся к покупке дома в Уокинге. При этом, сама Гэй жила в довольно дешевом городке между Гилдфордом и Уокингом, ездила на работу на поезде… Но пила кофе она именно в Гилдфорде (:

В Гилдфорде, действительно, есть маленькие старые кафе, а не только Nero, Starbucks, Café Rouge и тому подобные представители международных сетей. Есть и новые, модные кафе. Например, в HouseofFraser на верхнем этаже находится прекрасное кафе TheTerrace. Стены кафе сделаны из стекла, и из кафе открывается великолепный, панорамный вид на город, его крыши холмы Сарри и старый рыцарский замок. Я люблю, когда приезжаю в Гилдфорд, посидеть в этом кафе, за столиком у окна, на солнышке и почитать facebook или пописать что-нибудь в блокнот своего i-pad(а)… Кстати, я и эти строки пишу там же, за столиком TheTerrace… И кофе здесь лучше, чем в любом Neroили Starbucks(e), и applepie такой, какой я люблю, горячий, с ванильным мороженым.

На 5 o’clockteaздесь собирается прелестная публика: чопорные, с аккуратно уложенными волосами дамы семидесяти или восьмидесятилетнего возраста, хорошо одетые, с дорогими сумками, иногда даже с Birkin. Некоторые сидят за «столиком на двоих» с седыми и краснолицыми от гольфа почитателями. И разговоры у них такие «занимательные»: «А он что сказал?… О, myGod! А она, что сказала?… O, myGod! А он что сказал?…» Или: «Я бы никогда о нем этого не подумала!… Я никогда бы о ней этого не подумала!… Ты представить себе не можешь…»

В Гилдфорде довольно много старых эксклюзивных ресторанчиков, которых в Уокинге можно найти только в тихих элитных районах, о которых люди со стороны не знают, и куда заходят только местные, которые, правда, очень похожи на гилдфордскую элиту. Английская элита в любой деревне похожа на элиту в другой деревне.

Однако, Уокинг имеет свои преимущества. Это железнодорожный узел, который позволяет за 24 минуты на скоростном поезде приехать на вокзал Ватерлоо, то есть в центр Лондона, и за час до морского побережья, например, до Портсмута, а за час двадцать до прекрасного песчаного пляжа в Бормуте, а за два с половиной часа до лучших пляжей Великобритании в Торки, где жила и писала свои детективы Агата Кристи. То же можно сделать и из Гилдфорда (плюс – минус 5 минут в зависимости от направления), но из Уокинга поезда, например, в Лондон ходят каждые 3-5 минут, а из Гилдфорда каждые пятнадцать минут. Для некоторых, в том числе для нас, это существенная разница, или две большие разницы, как говорят в Одессе… не к добру помянутой… Ну, об Украине и украинцах речь пойдет позже…

В общем, как сказал нам пожилой бизнесмен, собравшийся на покой и в связи с этим, выставивший на продажу свой дом, расположенный в пятистах метрах от железнодорожного вокзала в Уокинге, объясняя удобство проживания в его доме и выгоды его покупки:

– Сытый и пьяный, я выхожу вечером из ресторана в центре Лондона, в Mayfair, сажусь в такси и через десять минут я в Ватерлоо. Потом сажусь в поезд, и через полчаса я в Уокинге. Потом я иду, – он показал, какой походкой он, «сытый и пьяный», идет от вокзала,- домой. И через десять минут, не успев протрезветь, я уже сплю у себя дома.

Кстати, продавал он свой дом для того, чтобы купить небольшую квартиру в Гилдфорде.

– Я выхожу на пенсию. Большой дом мне не нужен. Я живу один. А в Гилдфорде у меня подруга. Будем спать допоздна, а потом завтракать в кафе, вечером ужинать в ресторанчике. В общем, буду наслаждаться жизнью на «последней остановке», проедая вырученные от продажи дома деньги…

Дом у него стоял на тихой улице, где дома окружены садами, хотя до станции трезвый мог дойти за пять минут. Но дом был какой-то бестолковый, путанный и пристроенный-перестроенный и запомнился он нам тем, что в нем стояла старая расписная сантехника. И еще цена была великовата. Мы дом любителя ресторанов в Mayfair не купили, но покупатель на него нашелся быстро… Видимо, расписная сантехника с писающими мальчиками и цветочками, а также рассказ хозяина произвели на кого-то неизгладимое впечатление.

Из Уокинга до аэропорта Хитроу каждые полчаса идет автобус, рейс прямой, без остановок, в аэропорт автобус приезжает за двадцать минут. Так что не зря правительство графства Сарри переезжает из Кингстона в Уокинг. Здесь же строятся штаб-квартиры международных организаций, например, ЮНЕСКО, та же Wildlife, и других. Город развивается очень быстро, его центр полностью перестраивается, и стоимость жилья здесь росла даже во времена мирового кризиса 2009 года…

Выбрав город мы сосредоточились на следующей, главной, задаче: надо было правильно подобрать первый объект покупки, – первый дом… В этом деле важно многое. Например, очень важно оценить улицу, на которой стоит дом. Каждая улица имеет потолок, предел своей цены. Какой бы красивый, удобный, большой дом вы ни построили, именно улица определит потолок его стоимости при продаже. Есть улицы, где практически невозможно продать дом выше пятисот тысяч фунтов, есть улицы, где потолок стоимости дома – миллион фунтов, есть такие, где можно построить и продать дом за два миллиона. Есть улицы, у которых потолка цены на дом нет.

Стоимость улицы зависит от нескольких факторов: а) исторически сложившаяся архитектура и наличие садов, их, то есть садов, древность, красота и ухоженность, то есть то, что здесь называют «вид из окна»; б) национальность, цвет кожи, профессиональная принадлежность владельцев и жильцов; в) близость к центру города и транспортным узлам, лучшим школам и детсадам.

На вершине пирамиды, естественно, стоят улицы, где проживает старая английская аристократия, промышленная и финансовая элита, но в Уокинге представителей этих групп живет мало. В Уокинге селились те, кто работал. Здесь на вершине пирамиды стоят те, кто управлял производством или фирмой, возглавлял местные городские структуры и избирался от Уокинга в Британский Парламент. Причем, фирмы и производства в Уокинге во все века были небольшие, местные. Крупная фирма здесь появилась относительно недавно. Это известная любому любителю автомобилей фирма «Макларен». Именно поэтому здесь же, в одном из высокоэтажных домов в центре города купил пентхаус чемпион «Формулы – 1» Хэмилтон. Думаю, он уедет, когда он закончит выступать и поездки на завод перестанут быть необходимостью.

Таким образом, сейчас элиту в Уокинге составляют англичане среднего и высшего среднего (uppermiddle) класса, чиновники высшего и среднего звена, рожденные и получившие образование в Сарри, немного литераторов, а также их потомки. Здесь жили Бернард Шоу и Герберт Уэлс.

Дом Бернарда Шоу стоит недалеко от того, дома, который мы снимаем на период строительства. Дом удивительной, необычной для Англии архитектуры. В нем четыре этажа, и последний, четвертый, представляет собой выполненный в стекле, напоминающий древнегреческий храм, прообраз нынешнего пентхауса.

Вниз по шкале ценностей расположились английские менеджеры среднего звена и квалифицированные рабочие, переселенцы из Лондона, которые меняют свои маленькие лондонские квартирки на здешние домики с садами, шотландцы и ирландцы, потомки других европейских народов, разбогатевшие на мелком и среднем бизнесе, нередко насчитывающим вековую историю. И так дальше, вниз по шкале, в самом низу которой расположились выходцы из Африки. Ниже только цыгане, которые живут в лесах, но их кибитки никто официально не продает и не предлагает. Кстати, среди цыган замешались и некоторые выходцы из Восточной Европы и бывшего СССР, но о них позже…

С покупкой дома, на последнем этапе, у нас с Ириной возникли разногласия. Мне понравился больше дом BumfordCottageна WhiteRoseLane. Дом стоял на высоком фундаменте, который заканчивался просторной площадкой – патио, выложенной камнем. За домом был прекрасный сад в десять – двенадцать соток, газон которого полого спускался к деревьям, за которым протекала речка. За рекой начинался лес, переходивший в центральный городской парк. Боковой вход в парк находился в ста метрах вверх по улице White Rose Lane в сторону центра города. Улица выводила на железнодорожный вокзал, до которого дойти «сытым и пьяным» можно было минут за десять-пятнадцать, в зависимости от объема выпитого и способности стоять на ногах и двигаться по прямой.

– Сейчас ты увидишь дом, на который сразу же согласишься, – сказала Ирина, когда мы поехали посмотреть BumfordCottage в первый раз.

И я сразу же согласился.

– Я так и думала. Я как увидела это патио, а внизу сад с лужайкой, маленьким прудом с огромными желтыми и красными рыбами, и рекой за деверьями, сразу представила, как ты сидишь вечером со стаканом виски в кресле на патио и смотришь на сад. И поняла, что ты сразу согласишься.

Дом был довольно большой, и построен был «под старину», с фахверком, старым камином и деревянными балками, которые пересекали потолок в комнатах первого этажа.

Недостатком этого дома было то, что автомобильное движение по улице было довольно оживленное. Улица шла вдоль городского парка, леса, школьных стадионов, футбольных и крикетных полей и гольф-клубов, но затем выходила на шоссе в Гилдфорд. Это и объясняло ее относительную оживленность. А Малыш, любитель погулять по окрестностям в бесплодных поисках некастрированной британской кошки, боялся автомобилей. А мы боялись, что он попадет под автомобиль.

Дом принадлежал пожилой паре. Дама, по виду, в своей жизни работала не много, в основном, управляла домом и занималась своей внешностью. Муж был типичным менеджером, всю жизнь поднимавшимся по служебной лестнице крупной корпорации или банка, который научился и привык молча слушать жену и начальство и четко выполнять указания.

– Мой муж выходит на пенсию, – сказала хозяйка, – и мы уезжаем жить в Брайтон, на море. У нас там уже есть квартира. Сын тоже уезжает в Гилдфорд, поближе к университету, в котором он учится, и мы ему снимем квартиру.

– То есть вы можете освободить дом сразу, как только мы завершим оформление покупки? – уточнил я.

– Да. Нас ничто не держит,- сказала она. А муж подтвердил.

Ирина склонялась к покупке другого дома. Тот был расположен в трехстах метрах от первого дома, но не у реки и парка, а на холме, куда вела тихая, красивая улица, поднимавшаяся от WhiteRoseLaneк самому престижному району Уокинга – Хоккерингу, который занимал вершину холма. Дом, который был выставлен на продажу, выходил «огородом» к садам Хоккеринга.

Улица была тихой, тупиковой, малопроезжей, и само место было более красивое, перспективное и дорогое, по сравнению с White Rose Lane, но дом и сад произвели на меня неприятное впечатление. Сад был довольно большой, но заросший. Им лет десять никто не занимался. Травы почти не было, все свободное место поросло желто-зеленым мхом. За «лужайкой» шли кусты, бурелом, а за ними темной стеной стояли деревья, в основном, туи.

Дом был безлик, запущен и неопрятен, как и сад. По комнатам разбросана одежда, грязные кроссовки валялись по углам в каждой комнате. Стоял затхлый сладковато-кислый запах.

От улицы дом отделяла кирпичная стена, в которой зияли два проема, где, как когда-то предполагалось, должны были висеть ворота: на въезд и выезд. Перед домом площадка была засыпана грязной галькой.

– Ну, нет, – сказал я. – Не могу представить, что я переду в этот дом.

– Ты не смотри пока, что он грязный. Но место хорошее. И из дома можно сделать что-то приличное, – сказала Ирина. – И у него есть проект перестройки и расширения. Правда срок выполнения прошел, но мы можем потребовать, чтобы хозяин его восстановил, получил новое разрешение в городском совете на перестройку. Мне сказали, что это легко можно будет сделать. И этот дом дешевле на сто пятьдесят тысяч фунтов.

– А кто здесь живет? Хозяева?

– Нет, они его сдают. И, видимо, жильцы надоели, а перестраивать не хотят, много надо вложить. Им много надо заниматься. Но я вижу, что из него можно сделать.

Оказалось, что в доме жили три семьи, которые приехали на несколько лет работать в Лондон из Латинской Америки. И родители, и дети баловались «травкой», жили жизнью пригорода Рио-де-Жанейро или Каракаса, раздражали соседей англичан, которые и надавили на хозяина, чтобы он «этих латинос» выселил. Тот не только согласился выселить жильцов, но и решил продать дом. Соседи дом посмотрели и презрительно покупать отказались.

Мы некоторое время посовещались, и решили покупать BumfordCottage.

Но не купили.

(Продолжение следует)