Как борец с коррупцией Валерий Морозов стал политэмигрантом.
В январе 2012 г. владелец компании “Москонверспром” Валерий Морозов стал политическим эмигрантом, попросив убежища в Великобритании. Он опасался за собственную жизнь и жизнь своей семьи после того, как рассказал о коррупции, процветающей вокруг олимпийских строек Сочи.
Текст: Наталья Кузнецова.
Чтобы продолжить работу по реконструкции корпуса “Приморский” санатория “Сочи” Управления делами президента РФ (УДП РФ), Морозову пришлось дать взятку в 15 млн руб. заместителю начальника Главного управления капитального строительства УДП РФ Владимиру Лещевскому. Это было сделано в рамках следственного эксперимента, под запись, производившуюся оперативниками Департамента экономической безопасности МВД. В августе 2010 г. на господина Лещевского завели уголовное дело, но весной 2012 г. его закрыли, а Лещевский вернулся в УДП в качестве замдиректора ФГУПа “Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных госорганов”. Год Валерий Морозов боролся с УДП, но силы оказались неравными, и ему пришлось уехать из России. “Ко” решил выяснить, как живет и чем занимается политэмигрант Морозов, что стало с его “Москонверспромом” и его олимпийскими стройками.
– Когда и почему вы уехали? В какой момент поняли, что возвращаться в Россию опасно?
– В декабре 2011 г. мы с женой решили отдохнуть в Великобритании, остановились в пригороде Лондона, в городе Уокинг (графство Суррей). Это 25 минут на поезде до станции “Ватерлоо”. И вот мне поступила информация, что (Дмитрий) Медведев уходит, а президентом станет (Владимир) Путин, и дальше то, на чем можно было играть – на противостоянии двух команд, станет невозможно. Кожин (Владимир Кожин – глава Управления делами президента РФ. – Прим. “Ко”) и Медведев в не очень хороших отношениях. Напомню, именно после моего письма президенту Медведеву было заведено уголовное дело в отношении Лещевского. Второе: мою жену и старшего сына хотели притянуть к криминальным делам в Сочи и представить, что у меня есть связь с криминальным миром. Чтобы потом, в случае моей смерти, объяснить все разборками с криминалом. Такой заказ прошел в Сочи, у меня есть информация от МВД. Мне посоветовали не приезжать какое-то время в Россию. Но у меня в феврале заканчивались британская и шенгенская визы, и нужно было либо ехать в Россию оформлять новые либо делать здесь бизнес-визу. Друзья-адвокаты мне подсказали попросить политическое убежище. Я так и сделал, получив статус политического эмигранта очень быстро, всего за шесть дней. Это мировой рекорд.
– А как вас можно было связать с криминалитетом Сочи?
– Против меня в 2010 г. в Сочи уже использовали группировки Деда Хасана, которого недавно убили. Он контролировал в Сочи армянскую мафию, у него были сильные связи с Управлением делами президента. Рядом с Таврическим, где мы строили дома, был рынок. Он назывался казацким, но контролировали его армяне. У меня был конфликт с местным криминальным авторитетом по имени Зорик. Он потребовал, чтобы мы оплатили нашему подрядчику, компании “Туапсе – Солнечный дом”, работы, ею не выполненные, более того, сумма должна была быть выше той, которую мы получили от заказчика – “Олимпстроя”. Зорик пришел ко мне в офис в Сочи, заявил, что он хозяин “Туапсе – Солнечный дом”. Я ему ответил, что не могу его рассматривать как хозяина этой фирмы, потому что он не является ее акционером. Я его спрашиваю: “Вы кто такой?”, а он отвечает: “Я – Зорик, меня все знают”. “Туапсе – Солнечный дом” рекомендовал “Олимпстрой”. И когда я отказал Зорику, он мне пообещал привести главного прокурора Сочи. Зорик после этого разговора пошел к заму мэра Сочи по строительству (Олегу) Вронскому. На следующий утро была организована демонстрация рядом со стройкой, а представители сочинских СМИ и прокуратуры, появившиеся одновременно с демонстрантами, обвинили меня в том, что компания “Туапсе – Солнечный дом” не заплатила деньги рабочим, потому что моя компания “Москонверспром” не оплатила выполненные работы подрядчику, что и заставило рабочих выйти на демонстрацию. С “Туапсе – Солнечный дом” я разорвал отношения раньше, так как эта фирма стала целенаправленно срывать график работ.
Вместе с демонстрантами на строительной площадке появились около двадцати следователей сочинской прокуратуры во главе с прокурором Краснодарского края. Мою компанию проверяли полностью, начиная от организации строительства, питания и заканчивая работами и финансами. Искали доказательства, что мы не заплатили или подрядчикам, или своим рабочим.
Проверки показали, что “Москонверспром” деньги фирме “Туапсе – Солнечный дом” заплатил, но последняя эти деньги рабочим не выплатила. Те средства были украдены, а на нас переложили ответственность. Но мэрия и прокуратура подняли такую шумиху в СМИ, что этот вопрос был взят под контроль не только руководством ГК “Олимпстрой”, но и администрацией президента. В результате в отношении “Туапсе – Солнечный дом” возбудили уголовное дело. Директор “Туапсе” призналась в итоге, что присвоила эти деньги и потратила их “на личные нужды”, что конечно же было ложью. И получила она за это год условно.
Между прочим, у Ивана Малюшина, начальника Лещевского и зама управделами президента Кожина, с Геннадием Петровым, лидером тамбовской группировки, которая тоже была под Дедом Хасаном, есть совместное предприятие.
– А в Лондоне вам неопасно?
– Ну, если оценивать опасность по десятибалльной системе, то в Лондоне, я бы сказал, пять баллов. Когда я получал политическое убежище, то передал много информации, включая мое заявление и копии документов, в Министерство внутренних дел Великобритании. Если со мной что-то случится, никакому Кожину и другим руководителям УДП, а также другим, кто осуществил захват “Москонверспрома”, не иметь здесь счетов и других активов.
– А ваши сыновья с вами?
– Нет, они остались в России.
– Чем занимаетесь в Лондоне? У вас есть англо-русская строительная компания…
– Я продал недвижимость в России и купил здесь, в Уокинге, небольшой дом с разрешением на его расширение. Купил 10 января. И мы хотим его перестроить и продать. Это будет наш первый бизнес-опыт в Британии. Кроме того, я активно пишу. Моей серией публикаций “Эпоха кошельков” (опубликована на сайте ValeryMorozov.com и snob.ru. – Прим. “Ко”) заинтересовались англичане и немцы. У меня в планах две книги на этот год. Первая – работа в Кремле с 1993 г. до 2004 г., как я попал в Кремль и там работал, хочу ее назвать Enter The Kremlin. Вторая книга – олимпийские и кремлевские объекты в Сочи, или “Как уйти из Кремля”.
– А у вас есть уже контракты с издательствами?
– Еще нет. Я пока о своих планах не распространялся.
– Расскажите про деятельность Международного антикоррупционного комитета (МАК).
– Я знал в Лондоне людей, связанных с олимпийской стройкой. Но совсем не знал эмигрантов. И когда здесь оказался, попросил Льва Пономарева (правозащитник. – Прим. “Ко”) дать мне “концы”, с кем здесь можно встречаться. И он мне дал выход на Александра Гольдфарба, помощника Бориса Березовского. У меня с ним личные отношения сложились нормально, но я Гольдфарбу сразу сказал, что в МАКе не должно быть олигархов, людей, получивших деньги в результате незаконной приватизации, в том числе и Березовского.
– С вами в МАКе были Сергей Колесников, прославившийся публикацией о “дворце Путина”; экс-президент группы “Осло Марин” Виталий Архангельский; бывший депутат Петросовета, бизнесмен Павел Бородатов, имеющий судимость за подлог документов; Андрей Корчагин, директор ГУ “Дирекция по организации дорожного движения” в Санкт-Петербурге (уехал из России после проверки ГУ), а также Лев Пономарев и депутат Госдумы Илья Пономарев, писатель Владимир Буковский, экономист Андрей Илларионов…
– Я не хочу вдаваться в подробности, но все эти люди из МАКа вышли. Кто-то с конфликтом, кто-то просто по другим причинам. Со стороны некоторых членов инициативной группы МАКа были попытки меня подставить. Я даже написал заявление в полицию, но не передал его пока. Оно у адвокатов. Сейчас я создаю МАК по второму заходу. В инициативной группе только иностранцы. В совете будут представители двадцати стран. Сам комитет зарегистрируют в виде благотворительной организации, и он станет заниматься общими проблемами коррупции. Не с точки зрения “этого надо замочить” и т.д. Будет разрабатываться система, как искать коррупционные деньги, как их возвращать. Конечно, конкретными делами также станем заниматься, но не только российскими. Это будет действительно международная организация, в которую войдут представители стран со всех континентов.
– Назовите, пожалуйста, ваших новых партнеров.
– Пока не могу.
– Вы можете назвать дела, которыми занимаетесь в этой новой организации?
– Пока нет, рано. Но дело Управления делами президента и “Москонверспрома” не будет первым. Я не хотел бы создать впечатление, что формирую МАК для мщения или возвращения собственного бизнеса.
– Вы получили контракт на корпус “Приморский” объединенного санатория “Сочи” Управления делами президента стоимость в 2,5 млрд руб. Потом, после разоблачения Лещевского, у вас этот контракт отобрали. Что было, когда вы ушли из “Приморского”?
– Когда мы ушли из “Приморского”, корпус стало достраивать ФГУП “Строительное объединение (СО)” УДП РФ, увеличив стоимость работ вдвое. И несмотря на двойную цену, в график они уложиться не смогли. По графику мы должны были сдать корпус в эксплуатацию весной 2010 г., и у нас оставался миллиард рублей на это, что нас устраивало. Новый подрядчик получил лишний миллиард и работу вовремя закончить не сумел. Затем гендиректор ФГУП “СО” Игорь Бондарь был уволен. В 2009 г. “дыра” составляла 500 млн руб.
– Вам налоговая вменила сотрудничество с “однодневками”, вы пошли судиться. Чем закончилось это дело?
– Налоговая инспекция г. Москвы №3 в 2009-2010 гг. проверяла нас восемь месяцев и ничего не нашла. Но налоговики сказали: вот четыре компании, с которыми вы работали, – “Техстройинвест”, “Дорстроймонтаж”, “Монтажстройпроект” и “Инвесткомп”; они не заплатили налоги, они – “однодневки”, вы виноваты в том, что не заставили их эти налоги заплатить. И выставила нам 140 млн руб. налоговых платежей и штрафов. Мы должны были заплатить за четыре фирмы, через которые проходила обналичка денег по требованию Лещевского и Смирнова (Смирнов Сергей Анатольевич – гендиректор ФГУП “Дирекция по строительству и реконструкции объектов федеральных органов власти” (ДСР), уволен в связи с возбуждением уголовного дела по заявлению Валерия Морозова. – Прим. “Ко”). Мы сказали: хорошо, идем в суд. Запросили через суд у налоговой дело на эти “однодневки” под предлогом, что мы хотим проверить, заплатили ли они налоги или не заплатили, как утверждают налоговики. Налоговики долго не хотели предоставлять документы. Например, по “Техстройинвесту” документы были предоставлены только за четыре месяца 2007 г., хотя деньги с нас снимают за эту компанию за два года: 2007 г. и 2008 г. Но все-таки нам удалось через суд дожать налоговую. Когда мы посмотрели документы, то обалдели. Наши платежи составляют всего три процента от оборота компании. То есть как можно нас обвинять в том, что они не платили налоги с наших платежей, если наши платежи в их обороте составляют только 3%? Второе: эта компания имеет оборот больше, чем “Москонверспром” за то же время. Третье: она начала работать с ФГУП “Строительное объединение” УДП РФ до того, как подписала контракт с нами, то есть это доказывает, откуда пришла к нам эта компания. Четвертое: “Техстройинвест” не только получал деньги от структуры УДП РФ, но и платил ФГУП “Строительное объединение”, то есть между их бухгалтериями были личные связи, происходил обмен документами, счетами, платежками. Пятое: “однодневка” долгие годы работала не только с УДП, а с правительством Москвы, Министерством обороны, ФСБ, МВД и т.д., то есть с серьезными партнерами, перечислявшими десятки и сотни миллионов рублей. Например, “Монтажстройпроект” долгие годы оценивал памятники архитектуры Москвы. То есть “однодневка” определяла, по какой стоимости можно в столице купить тот или иной памятник архитектуры! И за эту компанию мы должны платить налоги и штрафы?! Эти структуры многие годы не платили налогов вообще, обналичивая средства. При этом налоговики предъявили претензии только к “Москонверспрому”. Ни к учредителям, ни к руководителям, ни к самим компаниям никаких претензий не было и нет, в том числе и в те годы, пока шло уголовное дело в отношении Лещевского и УДП РФ.
– Чьи это компании?
– Неизвестно, потому что директора липовые. Или говорят, что липовые. И никто не пытается найти реальных директоров. Интересно, что эти компании были созданы в то время, когда Валерий Сердюков возглавлял налоговую службу.
Если “Москонверспром” проводит платеж более чем на 400 000 руб., то наш банк требует по закону оригинал контракта с моей подписью, проверяющейся по банковской карте, которая, в свою очередь, заверена нотариусом. Как можно налоговику или следователю не найти руководителя компании, существующей семь-восемь лет и имеющей миллиардные обороты? Но к этим “однодневкам” и их директорам – никаких претензий!
– То есть “Москонверспром” остался должен государству 140 млн руб.?
– Не государству, и не “Москонверспром”. Должны эти так называемые “однодневки”. А с “Москонверспрома” требуют заплатить за них. Это не наш долг, к нам претензий нет.
“Москонверспром” сейчас в процедуре банкротства. Я как гендиректор отстранен, там временный управляющий. У нас в 2007-2008 гг. был контракт на проектирование строительства в Дагестане стекольного завода “Анжи-Стекло”. “Москонверспром” подписал контракт на проектирование с генеральным подрядчиком “Магистраль”. Однако, как оказалось, до этого компания “Магистраль” наняла напрямую на часть работ субподрядчика “Белстальстрой”, который выполнил работы, а “Магистраль” ему за них заплатила. Но “Магистраль”, скрыв от нас факт наличия прямого контракта и оплаты работ, предложила провести эти работы “Белстальстроя” и оплату их через нас. Мы согласились, акты были подписаны, но “Магистраль” нам деньги в оплату работ “Белстальстроя” не перевела. Соответственно мы не заплатили “Белстальстрою”, который подал на нас в суд и потребовал с нас эти деньги. Мы пошли в суд с иском к “Магистрали” и в суде показали, что “Магистраль” нам не платила и ее долг 9 млн руб. Мы оказались должны 6 млн руб. “Белстальстрою” и предложили ему вытребовать деньги с “Магистрали”. Но “Белстальстрой” отказался забирать исполнительный лист на 9 млн руб. и неожиданно стал нас банкротить. Мы написали заявление в ГУВД о мошенничестве “Белстальстроя”. И директор “Белстальстроя” Ловецкий на допросе признался, что они вместе с директором “Магистрали” Изюмниковым заранее договорились совершить мошенничество. Но в возбуждении уголовного дела ГУВД отказало.
– У вас был контракт с “Олимпстроем”, который вам тоже не дали довести до конца. Расскажите, чем закончилось дело?
– По заказу “Олимпстроя” в 2009 г. мы стали проектировать и строить жилые дома для переселенцев в поселке Таврический в Сочи. Объем – 164 дома, общая площадь – 20 000 кв. м. Мы хотели сами выполнить изыскания и проект, привлекая для отдельных видов работ известных нам и проверенных подрядчиков. Однако дирекция “Олимпстроя” заставила нас отдать подряд другим фирмам, краснодарским. Например, изыскания мы отдали “Росинтеко”. Почему? Потому что олимпстроевцы, в частности экс-директор этой дирекции, курировавшей наше строительство, Алексей Чабров, и “Росинтеко” утверждали, что они все уже выполнили, изыскания почти готовы. На нас давили, чтобы мы быстрее начинали строительство: людей надо было переселять, а земли освобождать под возведение других олимпийских объектов. Мы подписываем контракт с “Росинтеко”, а у них нет ничего. Более того, они “выкатывают”, что нам нужно сделать подсыпку: насыпать полтора метра скальника и гравийно-песчаной смеси по всей территории. То есть осуществить непредвиденные работы на 200 млн руб., которых в контракте нет. Причем с нами не подписывают дополнительное соглашение, говорят: у нас же в “Олимпстрое” бюрократия, все делается долго, а времени нет, надо подсыпать, строить. Пишем протокол, который подписывает руководство дирекции. Устанавливаем в протоколе цену на подсыпку, ту, что назвала дирекция, – 860 руб. за куб. Столько руководство дирекции взяло на себя обязательство нам заплатить. Нам дают компании, которые готовы быстро сделать подсыпку за эту цену. Мы с ними подписываем контракты, цена в контрактах – 840 руб. за куб. Платим авансы. А в итоге дополнительное соглашение с нами подписывают только через десять месяцев скандалов и оплачивают по 360 руб. за куб, то есть нас “кидают” на миллионы рублей.
– А разница кому?
– Тем, кого рекомендовал “Олимпстрой”. И тем в “Олимпстрое”, кто рекомендовал эти компании. В итоге из 164 домов сделали 24, первую очередь, и ушли. Ушли по одной причине: постоянное давление на компанию, попытки ее разорить на этом объекте, давление на подрядчиков, чтобы не работали, на сотрудников, чтобы они воровали. Те же компании, которые проводили подсыпку по завышенным ценам, договорились с несколькими нашими сотрудниками, и последние, не имея полномочий, подписывали липовые накладные. В итоге по документам эти компании поставили на площадку материалов на 10 млн руб. больше, чем их имелось в реальности. Мы их на этом поймали, подали заявление в прокуратуру, но заниматься теми делами прокуратура отказалась. А компании пошли в суды. Суды, естественно, все эти годы нас не поддерживали, быстро принимали сторону противника. А прокуратура ничего не делала два года. А потом заявляет, что имеются решения судов, значит, расследовать нечего. Опять преступление и бездействие прокуратуры прикрыты арбитражными судами.
На строительство было выделено 670 млн руб. Для проектирования нам дирекция навязала “Краснодаргражданпроект”, который тоже якобы имел готовый проект и вписался в выделенные средства: $1200 за квадратный метр. Нормальная цена, во всем мире строят по этим ценам. Начинаем работать. Проекта нет, выдают частями, работаем с листа. Видим, что проектировщики перезакладывают, строят не дома, а бомбоубежище. Начинаем оптимизировать, снижать расходы. “Олимпстрой” требует строить по проекту. Идет война. Когда получаем проект, видим, что дома обходятся в $2500 за квадратный метр, а платят нам с понижающим коэффициентом. Более того, “Олимпстрой” подал на нас в суд за то, что мы якобы не освоили аванс. Мы выполнили определенные объемы, но нам засчитали меньше. Объемы, выполненные нами и нашими подрядчиками, отдали отдали другой компании, которую привел бывший заместитель руководителя “Олимпстроя” Леонид Моносов. Но сейчас там ведутся уголовные дела, касающиеся и Моносова, и Чаброва.
Послесловие
Интервью Валерия Морозова содержит серьезные обвинения в адрес многих организаций и лиц. Эти обвинения вполне могут быть и необоснованными. В любом случае всякое обвинение нуждается в доказательствах, а между тем находящийся в Лондоне Валерий Морозов вряд ли сможет сегодня предъявить российским компетентным органам исчерпывающие улики. В частности, нельзя считать фактом связь сотрудников Управления делами Президента РФ Владимира Лещевского и Ивана Малюшина с тамбовской ОПГ (хотя об этом сообщали “Новая газета” и The Moscow Post). Поэтому редакция “Ко” обратилась в “Олимпстрой”, в УДП РФ, а также к исполнительному вице-президенту АФК “Система” Леониду Моносову (бывший вице-президент “Олимпстроя”) с просьбой прокомментировать изложенные в интервью претензии. Комментарии от “Олимпстроя” пока не поступили, но “Ко” оставляет ему возможность ответить Валерию Морозову на своих страницах.
Олимпийская стройка неизменно находится в центре самого пристального внимания общественности и прессы, и редакция “Ко” исходит из того, что наилучшей позицией по отношению к разворачивающимся вокруг Олимпиады скандалам было бы предоставление возможности высказаться всем сторонам конфликта.
Леонид Моносов, вице-президент АФК “Система”:
“Я очень удивлен заявлением Морозова. Претензия в Арбитражный суд на разрыв контракта с “Москонверспромом” была направлена “Олимпстроем” до моего прихода в июне 2010 г., потому что компания систематически срывала сроки строительства на олимпийских объектах. Выбранная “Олимпстроем” строительная компания пришла на смену “Москонверспрому” в результате открытого аукциона “Олимпстроя”… (я даже не являлся членом конкурсной комиссии), который оно выиграло. Это можно проверить на сайте “Олимпстроя”. Новая компания построила дома в Таврическом под расселение, и цена кв. м составила 30 000 руб., или $1000, а не $2500, как утверждает Морозов. Кроме того, никаких уголовных дел в отношении меня нет”.
Виктора Хрекова, пресс-секретарь управделами президента РФ :
“Прочитанное не представляется достойным каких-либо комментариев, поскольку создает впечатление высказываний не совсем адекватного человека”.
Оригинал материала: журнал “Компания”, выпуск №3 (736)
(28.01.2013)
