Во вторник поздно вечером я получил первый счет от управления делами президента РФ, Департамента экономической безопасности МВД РФ и Налоговой инспекции №3 по Москве за попытку оказать сопротивление вымогателям – на 113,5 млн рублей. Этот счет я получил в форме акта выездной налоговой проверки, о возможности которого я писал ранее.
Ради этого счета налоговая служба работала вчера почти до восьми часов вечера, выверяя текст и собирая подписи начальства. Ускоренный выпуск акта (до этого налоговики обещали подписать акт 10.11.10 ), видимо вызван какими-то причинами, пока мне неизвестными. Выпуск акта был назначен на 11.00 утра, но пришлось прождать девять часов, когда наш сотрудник получил копию в руки.
За несколько часов невозможно детально проанализировать 32 страницы текста и около 40 страниц приложений. Важно одно: налоговая служба проверила ОАО «Москонверспром» и не нашла никаких нарушений закона за период проверки – 2007–2008 годы. Обнаружен один факт: перечисление за выполненные работы денежных средств по субподрядным договорам четырем фирмам. Факт этот обнаружен оперуполномоченным капитаном милиции Глущенко, сведения получены от оперативного источника, который не называется. Налоговая служба посчитала, что за два года на счета этих фирм было переведено 225 млн рублей.
Для следствия и всех, кто интересуется нашим делом, сумма понятна. Я говорил о 12%, которые у меня вымогали от имени руководства УД и 3%, которые вымогали от имени ФГУП «ДСР» от суммы 1,5 млрд рублей по контракту: реконструкция корпуса «Приморский» санатория «Сочи» УД ПРФ. 15% от суммы контракта составляют как раз 225 млн руб. К ним нужно прибавить потери технические, банковские, но с ними отдельная история. Достаточно вспомнить мои 15 млн руб., которые исчезли в ходе оперативного эксперимента.
Я не согласен, что эти деньги можно рассматривать как прибыль компании. Эти деньги, например, выплачивались из наших будущих доходов. Для того, чтобы не нанимать стороннюю технику, мы покупали свою и использовали ее на объекте, надеялись использовать и в будущем. Покупали технику в лизинг, то есть, имея доходы, переносили платежи на будущее. Мы оставались должны субподрядчикам прежде всего своим, например, СМУ «МКП-ЮГ», около 50 млн рублей. Мы закупали с отсрочкой платежей материалы.
Фирмы, которые налоговая служба считает «однодневками», были зарегистрированы в 2004–2005 годах. Учредители, которых опросил Глущенко, отказались от своего участия в регистрации и деятельности фирм. Глущенко им поверил и не стал копать дальше. В акте говорится, что Морозов также был вызван для объяснения, но не явился. При этом опускается факт, что Морозов отказался давать объяснения в связи с тем, что в рамках уголовного дела, возбужденного против Лещевского, заместителя начальника Главного управления капитального строительства УД ПРФ, дал подписку о неразглашении. В рамках этого дела расследуется факт вымогательства и получения чиновниками УД ПРФ взяток и откатов через подставные и доверенные фирмы.
Уголовное дело было возбуждено 11 августа 2010 года. Причем первое заявление было передано в ДЭБ МВД, кому подчиняется Глущенко, в мае 2009 года. Все это не было принято во внимание ни Глущенко, ни налоговой службой. Создается впечатление, что налоговики слепо взяли сумму, которую путем вымогательства получили чиновники из УД ПРФ, и определили ее как возможную недополученную прибыль. Посчитали налог на прибыль, НДС и решили, что «Москонверспром» должен вернуть налоги ровно с той суммы, которую назвал я в заявлении о вымогательстве. Расчет показал, что долг компании по налогам составил 94,5 млн рублей, штрафы – 19 млн рублей. Итого: 113,5 млн. рублей.
Интересно, это вся стоимость, в которую оценили мой бунт против управления делами президента РФ и установившейся там системы коррупции? Или это только первый счет?
