VIII

В машину охранников я не взял. Гурлев для пропуска записал фамилию только водителя, поэтому охранников все равно бы оставили за Боровицкими воротами. Стояли бы там столбами. Присесть там было негде. На туристов и ожидающих Боровицкие не рассчитаны. Особенно после того, как было совершено покушение на Брежнева и космонавтов, когда они кортежем въехали в Кремль.

Когда машина подъехала к Боровицкой башне Кремля и посту охраны, который, кстати, как я уже писал в материале «Перфоманс Pussy Riot – операция Кремля», контролирует, в том числе, и работу прилегающих светофоров, офицер дал нам сигнал проехать внутрь, без проверки документов и осмотра машины. Были специально предупреждены и ждали.

VII

Штаб-квартира корпорации в Йорке, штат Пенсильвания, молчала.

В Кремле прошел слух, что меня уволили из «Йорка».

Позвонил Валерий Павлович Горелов. Я слышал, что и у него ситуация резко осложнилась, нарастает конфликт с начальством. Некоторые, тот же Никитин, пытаются его обвинить в пропаже денег, в сговоре с банком и «Йорком».

Беда нас сближала.

VI

После возвращения в Россию из США я был вызван в Кремль. Мне позвонил начальник Финансового управления ГУО Георгий Валентинович Гурлев.

— Валерий Павлович, я прошу Вас подъехать ко мне,- сказал Гурлев. Он назвал время.- Президент банка Очаковский тоже приедет.

-Хорошо. Приеду. Но я буду не один.

— Да, пожалуйста.  Охрана будет предупреждена, что с вами будут еще люди,- сказал быстро Гурлев, не спрашивая, кого я собрался взять с собою.

В Кремль я поехал с охранниками. На Кутафьей башни офицер их остановил:

— У вас оружие имеется?- спросил он.

V

Я постоянно напоминал кураторам в «Йорке», что отбиться и выкрутиться смогу, только если они найдут деньги.

Середина 90-х была еще более беззаконным временем, чем нынешнее. Я понимал, что может случиться все. Тянуть мне было сложно. Единственное, что я тогда мог сделать, это создать ситуацию, когда любое происшествие со мною неминуемо привело бы к значительным проблемам для руководства ГУО.

И это надо было делать в тот момент и в той стране, где обращение в СМИ было полностью исключено. Доказательств «исчезновения» миллионов долларов у меня не было. Виновные были неизвестны. Если бы ситуация стала бы известна СМИ, полив грязью меня и американской корпорации был бы беспрецедентным, что я позволить не мог. Простые люди с готовностью приняли бы объяснение о «происках и грабеже американского империализма». Ельцин и режим, в том числе и силовики, которые, скорее всего, стояли за пропажей денег, сделали бы себе пиар, а работа «Йорка» в России на этом со скандалом бы закончилась.

IV

На меня давили так, что пришлось ходить с охраной, втянуть в разборку и МВД, и ФСБ, своих друзей из коммунистов и комсомольцев (собственно, они и привели меня в Кремль), но главная моя надежда была на службу безопасности корпорации и на ее связи с политическими структурами и спецслужбами в США и Европе. «Йорк Корпорэйшн» входила в 200 крупнейших компаний США и была «публичной» акционерной компанией, то есть ее акции продавались на Нью-Йоркской фондовой бирже.

Такие компании в США называют «золотыми коровами». От них требуется полная прозрачной и законность действий, но в беде их ни одна американская Администрация оставить не может.